Hou China

@темы: Ракушки, Hou China

---

Oxana Reshetina

@темы: Ракушки, Вызывает мурлыкание, Различное отсутствие одетости, Oxana Reshetina

---

Adam "Forange" Törn

@темы: Ракушки, Adam "Forange" Torn, WOW

---

sy lee

@темы: Ракушки, sy lee

---

Herbie Wang

@темы: Ракушки, Herbie Wang

---

15.03.2021 в 18:38

Пишет  ZEAl:

Космонавт «Роскосмоса» Сергей Корсаков первым из россиян полетит на МКС на американском корабле Crew Dragon.

Подробнее на РБК:
www.rbc.ru/rbcfreenews/604deaa09a79473bafb13c4f

нешто батут рабочим оказался?)

@темы: Рыбка, пойманная в отражении звезд

---

29.02.2016 в 17:51

Пишет  Шано:

У людей, которые привыкли относиться к дружбе и приключениям как к очень большой ценности, вся эта истерия вокруг полов и хотения отнимает пространство, свободное от секса. Было множество ниш, в которых мог находиться человек, не очень-то заинтересованный в сексе или заинтересованный в чем-то другом гораздо больше, чем в сексе. Теперь этих ниш нет. Андерсен - педофил, Холмс и Ватсон - однополая пара, о вожатом отряда скаутов подумать страшно, не говоря уже о судах дальнего плаванья.
Секс - венец всего. Раньше была увлеченность любимым делом, азарт раскрытия тайн и загадок, всевозможных открытий и приключений, да просто удовольствие поговорить так, что небу жарко станет. Сейчас все это ничто рядом с гипотетическим сексом.
Все хотят всех. Дружбы не существует, любви к детям - не к своим, а к детям вообще - не существует, любимого дела не существует, открытий и приключений - тем более. Человеком руководит исключительно желание спариваться со всем, что движется.
Причем, что самое интересное, именно спариваться. Ни о создании семьи, ни о рождении детей речи не идет.

хммм

@темы: Письмена, которые кем-то были написано на чьем-то песке

---

22.02.2021 в 20:21

Пишет  kurufin_the_crafty:

Рут Гудман. "Искусство провокации. Как толкали на преступления, пьянствовали и оправдывали разврат в Британии эпохи Возрождения"

"Большинство нецензурных слов имели строгое половое разделение: одни предназначались только для женщин, другие – только для мужчин. Например, только мужчину можно было назвать «knave» («подлец»). Не думайте, однако, что это легкое оскорбление, от которого можно спокойно отмахнуться, потому что им уже почти не пользуются. Когда-то это было совершенно обычное слово, означавшее человека низкого («подлого») происхождения, но значения слов меняются, и акценты сместились уже тогда, когда на троне обосновалась династия Тюдоров. «Подлец» стал человеком не просто низкого происхождения, но еще и некультурным и невоспитанным. <...> В правление Генриха VIII слово еще считалось относительно вежливым и описывало человека, который одновременно плохо воспитан и склонен ко лжи. Но вот под конец правления Елизаветы I «подлец» уже превратился в грязь под ногами, в мерзавца, которому не место в компании порядочных людей, и это слово полностью исчезло из детских книг. «Подлец» превратился из простого обозначения общественного положения в оскорбление, причем такое, которое со временем становилось лишь болезненнее.

Отчасти слово «knave» оказалось таким эффективным, потому что ставило под сомнение общественное положение человека. Титулы были очень важны для самоуважения людей эпохи Возрождения. <...> Отрицание или очернение чьего-либо титула било в самое сердце. Внутри своего общественного слоя каждый человек надеялся, что по мере того, как он превращается из ребенка во взрослого, а потом – в патриарха семьи, его будут награждать все более уважительными титулами, каждый из которых несет с собой дополнительную ответственность и улучшение общественного положения. Даже самый бедный крестьянин надеялся, что после женитьбы получит титул «goodman» («добрый человек»), а не останется известен всем только по имени. Многие взрослые мужчины считали, что достойны эпитета «мастер», потому что нанимают слуг или подмастерьев. Тем не менее слово «подлец» под конец XVI века стало оскорбительным даже для доброго человека Картера, который служил батраком у местных фермеров. В ту эпоху, назвав Картера подлецом, вы подразумевали, что он не справляется со взрослыми обязанностями, совершенно безответственный и недостойный доверия человек. Общественное уважение было наградой, сопровождающей определенные титулы; неправильный титул считался болезненным и оскорбительным.

Как мы все знаем, единственным односложным словом в гневе обойтись довольно трудно – к нему нужно присоединить что-нибудь еще. В результате «knave» часто употреблялся вместе с каким-нибудь другим термином. «Подлец» ставил под сомнение общественное положение, а зависимые слова подрывали самоуважение мужчины как опоры общества. Вы могли крикнуть «filthy knave» («вонючий подлец»), «lying knave» («лживый подлец»), «canting knave» («болтливый подлец» – о тех, кто очень любит разглагольствовать о вещах, в которых вообще не разбирается) или – это одно из моих любимых оскорблений – «polled knave» («polled» означает «кастрированный»). Все эти слова подрывали общепринятый образ мужчины как олицетворения семейной власти и авторитета. Мужчина, который не содержал себя в чистоте, не говорил правды, не мог держать язык за зубами и не мог стать отцом, явно не мог и исполнять обязанности главы семьи. Вместе со словом «подлец» эти термины ниспровергали мужчину с позиции респектабельного взрослого со стабильным общественным положением до куда более низкого статуса – безответственного, беспомощного ребенка. Джон Баркер, выйдя из себя в 1602 году, совместил сразу несколько терминов. В ответ на «некоторые речи» викария, преподобного Фостера, Джон «в гневной, драчливой, склочной и ворчливой манере» назвал его «подлецом, негодным подлецом, презренным негодным подлецом» («a knave, a rascal knave, a scurvy rascal knave»). Несколько соседей пытались вмешаться и успокоить спорящих. Подобные слова часто служили прелюдией для драки.

Менее популярным оскорблением было «varlet» («мошенник»). Происхождение его было похожим – первоначально оно означало человека низкого происхождения, – но такой же поражающей силы, как «knave», слово не имело и несло в себе меньше обертонов нечестности. «Sirra» и «saucy fellow» («нахал») тоже были более мягкими по тону ругательствами, чем «подлец», а «Jack» («мужлан») стояло где-то в середине линейки презрительных терминов вместе с «rogue» («разбойник»). Все эти слова говорили о том, что человек ничего не стоит, но оттенки были слегка разными. «Sirra» – раболепный и услужливый, «saucy fellow» – дерзкий и не умеющий держать язык за зубами, «Jack» ведет себя как бандит, а «rogue» – откровенный преступник.

Словосочетания и сложные слова опять-таки делали оскорбление еще эффективнее. Назовите кого-нибудь «Jacksauce», и все сразу представят себе бесполезного, сварливого задиру, который очень любит громко и бессмысленно хвастаться, а нередко применяемое слово «jackanapes» связывало «мужлана» с обезьяной – получалось, что оскорбленный вообще не человек, а лишь его жалкое подобие и совершенно не умеет контролировать себя. «Wastrel» («мот») – это более простой термин, который не имеет никаких сложных подтекстов и просто описывает человека, который ни на что не пригоден и лишь зря занимает место («waste of space»).

Еще одно свойство характера, дающее богатую пищу для оскорблений, – глупость. Мужчину можно было назвать «fool» («дурак»), «gul» (наиболее близкий аналог – «лох»), «clowne» («клоун»), «blockhouse», «loggerhead» («дурья башка»), «ninny-hammer» («болван») или «ass» («осел»). Самым язвительным из всех этих слов было «дурак». Как и «подлец», это слово звучит довольно мягко для современных ушей, но не давайте себя усыпить ложному чувству безопасности: «дурак» – это не просто легкая отмазка. Нынешняя мягкость слова, скорее всего, обеспечена, как и у «подлеца», избыточным использованием, из-за которого оно постепенно перестало шокировать.

За свою жизнь я видела, как многие слова теряют свою прежнюю оскорбительность. Слово «tart» («шлюха», буквально «женщина с пониженной сексуальной моралью») в семидесятых звучало очень неприятно, а «fuck» вообще практически никто не говорил. Сейчас же мы живем в мире, в котором «tart» – почти хорошее слово, а «fuck» звучит везде и, если честно, вообще не шокирует. Скользкие штучки эти слова.

Слово «knave», судя по всему, наиболее оскорбительно звучало в 1590-х годах, но еще в 1620–30-х было довольно обидным и начало выходить из употребления лишь после 1650-го. «Fool» же оставалось вирулентным дольше, и даже в 1650-х после таких обзывательств вполне могла начаться серьезная драка. Мужчину это слово оскорбляло, потому что подрывало его мужественность. Женщины должны были быть глупыми, нуждаться в руководстве и сдерживающей руке отцов и мужей; мужчины же считались более спокойными, уравновешенными и намного более интеллектуальными. Мужчин назначил главными сам Господь Бог, и это естественный порядок вещей. Даже сами их тела он создал с учетом этой теории: у мужчин баланс четырех «влаг» в организме смещен к крови, в отличие от женщин, у которых доминирующей влагой является флегма. Сотворенный богом половой диморфизм даровал мужчинам стойкость ума и силу тела. Мальчику можно быть дурачком в молодости, когда он еще только познает мир – и, да, согласно медицинскому консенсусу того времени, у ребенка в теле было еще не так много крови, как у взрослого, – но в зрелом возрасте у него должны развиться мудрость и здравоумие. Назвать мужчину дураком – значит сказать, что он не настоящий мужчина; вы ставили под сомнение его способность быть главой семьи и одновременно намекали, что он женоподобен.

<...> «Prattling fool» («болтливый дурак») адресовалось уже человеку, который любил хвастливые, самовлюбленные, полные фактических ошибок и часто невыносимо скучные речи – например такому, кто объявлял себя моральным авторитетом и брался поучать вас, как себя вести. Отличной целью для «болтливого дурака» являлся, например, какой-нибудь пуританин.

«Blockhead», «loggerhead» и «ninny-hammer» были выражениями слишком цветастыми для повседневного использования. Такие эпитеты скорее пригодны для перемывания кому-нибудь косточек в разговоре с друзьями в пивнушке, а не для выкрикивания на улице. То же самое верно и для «gul» – это слово означало человека легковерного, наивного и доверчивого. Но вот «клоун» и «осел» – отличные варианты для громкого крика.

Фраза «you are an ass» («ты осел») звучала во множестве судебных разбирательств и на сцене; самый знаменитый пример – это, конечно, «Сон в летнюю ночь», где ткача Основу (Боттома) превращают в осла с помощью волшебства. Впрочем, моя любимая сцена с «ослом» – из «Много шума из ничего», где Кизил (Догберри), местный пристав, который явно не очень дружит с головой и устраивает из всего происходящего невероятный хаос, весьма обижается на эту фразу и даже хочет обратиться в суд: «Ах, будь здесь протоколист, чтобы записать, что я осел! Но, господа, помните, что я осел; и, хоть это и не записали, не забывайте, что я осел». Кизил негодует еще и потому, что его обозвали ослом не просто так, а при исполнении служебных обязанностей; он имел небольшую власть и считал, что эта власть дает ему право рассчитывать на уважение даже со стороны человека более высокого положения, чем он сам. В конце концов, в книгах о поведении тех времен все говорилось довольно четко: «Те, кто обладает достоинством или чином, во всех местах имеют преимущество» («О поведении юношей», перевод Френсиса Хокинса, 1646); если человек не принадлежал к привилегированному сословию и, соответственно, не мог рассчитывать на автоматическое уважение по праву рождения, то он всячески цеплялся за честь, которую гарантировала ему даже не очень высокая должность. Как показывают нам настоящие судебные дела, за фразу «ты осел» вполне можно было на самом деле подать в суд. Возмущение Кизила, несомненно, разделяли многие мужчины из аудитории, в то же время смеясь над ним за некомпетентность и претенциозность.

Итак, заявив, что ваши враги подлецы («knaves») и глупцы («fools»), можно перейти и к более специфическим нападкам. Что неудивительно, популярными эпитетами были «thief» («вор») и «liar» («лжец»). Эти слова опять-таки били по общественному положению мужчины, его благонадежности и правдивости, но при этом привлекали внимание к более конкретным недостаткам. Вместе с такими терминами, как «drunkard» («пьяница») и «braggart» («хвастун»), они использовались для индивидуализированных нападок – и вполне возможно, такой детальный подход мог лучше убедить слушателей в том, что ваша личностная оценка верна (даже если на самом деле это не так). «Вор» и «лжец» – это самые сильные из слов этой группы. В воровстве чаще обвиняли людей, расположенных ближе ко дну общественной иерархии. Считалось, что те, у кого финансовых ресурсов меньше всего, с большей вероятностью обратятся к воровству. Но вместе с тем именно беднякам сильнее всего вредил ярлык «вора», ибо им приходилось рассчитывать в первую очередь на помощь и доброжелательность соседей. Если у вас репутация вора, вам вполне могут отказать в милостыне в трудный час или не взять на работу.

Термин «лжец» бил по более высоким социальным группам. Назовите купца вором, и он просто отмахнется: зачем ему нужно в открытую что-то воровать? Но если вы назовете его лжецом, то сразу поставите под сомнение все его сделки. Убедите общество, что словам человека нельзя доверять, и вскоре он потерпит финансовый крах. Для джентльмена «лжец» было наихудшим оскорблением из всех и почти всегда служило поводом для дуэли. Честность служила основой для любой претензии на власть, основанной на естественном «достоинстве». <...>

«Stinkard» («вонючка») было отличным словом, указывающим, что кто-то не следит за личной гигиеной. Еще можно было обвинить этого человека в том, что по нему бегают вши. Слово «lousy» («вшивый») опять-таки сильно смягчилось за столетия, превратившись из буквального описания в более общий термин, означающий по-русски что-то вроде «паршивый» или «дрянной». Но если ваши слушатели воспринимают слово «вшивый» в прямом смысле (например, если они – из Англии времен королевы Елизаветы I), то они сочтут его очень обидным – особенно если вы дадите четко понять, что имеете в виду лобковых вшей, а не «просто» вшей, живущих на теле. Гемфри Ричардсону в 1610 году явно не очень понравилось, когда его назвали «lousy knave, nitty britch knave, and scurvy nitty britch knave» («вшивый подлец, подлец со вшивыми штанами, негодный подлец со вшивыми штанами»)".

"Женские" оскорбления:

"Оскорбления, нацеленные на женщин, почти всегда были связаны с сексом. Обвинять женщину в том, что она ничего не стоит, было бессмысленно – женщины и изначально особенно много не стоили. Да, можно было обозвать женщину «beggarly» («нищенкой») или «tinkerly» (живущей как бродячий лудильщик, у которого нет ни крыши над головой, ни особых денег), но сами по себе обвинения в недостойности ранили женщин не так сильно, как мужчин. Женщины и без того практически всю жизнь находились в подчиненном мужчинам положении. <...> Добиться чего-то обвинениями в глупости тоже было трудно: глупость, согласно взглядам эпохи Возрождения, была одним из главных определяющих качеств женщины. В общем, любая женщина обрадовалась бы, если бы ее назвали мудрой и трезвомыслящей женой, но куда привычнее ей было слышать в свой адрес «слабая» и «глупая».

Если вы действительно хотели задеть чувства женщины, то нужно было возвести поклеп на ее половую жизнь. В частности, ее можно обвинить в проституции: количество распространенных слов, обозначающих «коммерческую сексуальную работницу», просто потрясает. Самое популярное из них – простое «whore» («шлюха»), которое и до сих пор часто выкрикивают на улице возле ночных клубов; даже в городском шуме оно вполне разборчиво. Вы, может быть, и не расслышите остальную часть гневной фразы, но вот слово «whore» можно разобрать на довольно большом расстоянии. Это очень мерзкое слово, которое могло нести самые ужасные последствия для жертвы. Произнести его легко, опровергнуть – очень тяжело, а удар оно наносит в самое уязвимое место самоуважения и общественного положения женщины. <...>

Кроме того, половая распущенность считалась своеобразными воротами в мир порока. Когда женщина совершала какой-то иной грех, обычно считалось, что всему виной незаконный секс. Убейте мужа или детей, и все сразу начнут искать у вас любовника. Назвать женщину шлюхой – значит бросить тень на всю ее жизнь. Никто не уважал шлюх: друзья и соседи начинали избегать компании такой женщины, мужья и отцы имели полное право прогнать нецеломудренную женщину из дома. Но, с другой стороны, сила этого обвинения заставляла применять его с большой осторожностью. Открыто обвиняя женщину в проституции, вы рисковали получить судебный иск за диффамацию, а также вызвать гнев окружающих. Церковные суды были буквально завалены такими исками: женщины и их мужья тратили немалые средства, чтобы публично, в судебном порядке опровергнуть обвинения и потребовать публичного покаяния и извинений от тех, кто произнес это слово.

Тем не менее в горячке спора это был замечательный способ ранить врага; очень немногие могли от такого просто отмахнуться или проигнорировать. Кроме того, было немало альтернативных терминов и вариаций на тему. «Harlot» и «quean» были популярными вариантами «шлюхи» и означали практически одно и то же, и выбор между этими тремя словами обусловливался скорее местным диалектом, чем какими-либо другими соображениями. Все эти слова обозначали непристойное сексуальное поведение в целом, не ограничиваясь только платными секс-услугами. Этими терминами обычно описывали адюльтер. Самым «плебейским» словом из трех, судя по всему, было «quean», потому что оно практически не встречается вне контекста передаваемой речи. Когда проповедники или судьи писали на эту тему, они обычно использовали «harlot» или (реже) «whore». Но вот в докладах о том, что кричали люди на улицах, очень часто встречается именно «quean».

А вот слова «gill», «drab» или «trull» обозначали уже откровенную проститутку. «Jade» формально означало дешевую лошадь для найма, но легко понять, как и это слово превратилось в оскорбление, учитывая, что на этих «дешевках» катались. «Punk» тоже было термином для проститутки, но тут дополнительно подразумевалось, что эта недостойная женщина еще и ворует кошельки клиентов. Более того, это слово постепенно изменило пол: в 1660-х годах «панками» начали называть мужчин-проституток. Да, слово «панк» за века оказалось весьма неразборчивым в своих значениях! Чуть менее язвительные термины для обозначения проститутки – «slut», «strumpet», «flap», «draggletail», «waggletail» («вертихвостка»), «flirt» или «bitch» («сука»). Они обычно означали «непостоянную» проститутку, которая лишь изредка продавала секс за деньги или услуги.

Наибольший вес слову придавал правильный его выбор в зависимости от ситуации. Самые болезненные оскорбления несли в себе намек на правдоподобие, и в этом одна из причин, почему более обобщенное «шлюха» задевало сильнее, чем более конкретное «проститутка». Назовите респектабельную с виду домохозяйку «проституткой», и этому поверят немногие, так что они с мужем просто отмахнутся от вас, но вот если вы назовете ее «шлюхой», то сердце начнет грызть червячок сомнений. Никто не смог бы поддерживать даже видимость респектабельности, регулярно принимая дома клиентов, – их приход и уход был бы слишком очевиден, – но вот какой-нибудь двусмысленный момент при встрече с другом было легче скрыть и, соответственно, труднее опровергнуть. Если вы назовете женщину «strumpet» или «waggletail», то вас вряд ли так же активно заставят доказывать свое утверждение, как если бы вы назвали ее «whore»; эти термины, конечно, подразумевают секс за деньги, но еще они могут означать и простую склонность к принятию услуг. «Вертихвосткой» чаще называли женщину, которая стремилась получить общественно неприемлемое мужское внимание, а не получала его. Если кто-то требовал от вас доказать обвинения в проституции, вам не обязательно было в ответ называть имена потенциальных партнеров.

Если вы хотите сделать ругательство многоэтажным, добавив еще пару слов, у вас были на выбор три основные темы: личная гигиена, венерические заболевания и зоофилия. Женщину можно было назвать «вшивой» с таким же успехом, как и мужчину; более того, обозвав кого-нибудь «вшивой шлюхой», вы сразу, по сути, говорили, что у нее лобковые вши, и уже не обязательно было упоминать еще и предметы одежды.

Старое доброе «dirty» («грязный») иногда встречается в таких ситуациях, но для оскорбления обычно применяли другой синоним – «filthy» («грязный, нечистый»). Здесь опять-таки можно предположить, что «filthy» отдавали предпочтение в первую очередь из-за его произношения. Скажите сначала «dirty whore», а потом «filthy whore»; думаю, вы согласитесь, что «filthy» звучит более ругательно. Вы просто получаете больше удовольствия, произнося это слово. Ректор из Роута, графство Йоркшир, выпустил по Анне Гриффит целый залп: «scurvy scabbed lousy filthy whore» («негодная, покрытая струпьями, вшивая грязная шлюха»).

«Slut» и «sluttish» («неряха», «неряшливая») тоже употреблялись в этом контексте в качестве альтернативы «slovenly» («неопрятная»). Слово «slut» тогда могло означать и сейчас как «женщину с пониженной сексуальной моралью», так и «женщину, которая не следит за порядком в доме». В теории вы даже могли обозвать кого-то «slutty slut», использовав оба смысла слова.

Заболевания, передаваемые половым путем, служили плодородной почвой для особенно злобных оскорблений. Эффективного лечения этих болезней не существовало, а прогноз для больных был крайне неблагоприятным: годы отвратительных симптомов, в том числе нередко сумасшествия, и в конце концов – смерть. Медицина того времени еще не разделяла разные инфекционные заболевания, загоняя их под одно общее название «pox» («сыпь»), говорившее о присутствии гнойников; окончательно терминология запутывалась тем, что под «сыпью» также понимались оспа (smallpox) и ветрянка (chickenpox).

Некоторые симптомы, впрочем, в глазах общества считались неопровержимыми доказательствами венерического заболевания. Одним из симптомов, что неудивительно, считалась сыпь, язвы и гнойники в области гениталий (для описания состояния часто применялся термин «burnt» – «обожженный»), другим – отсутствие лобковых волос. Никто в Великобритании времен эпохи Возрождения не решился бы на голливудскую восковую эпиляцию: если у вас в промежности нет волос, значит, вы больны. Пышные лобковые волосы служили гарантией сексуальной чистоты и здоровья.

В основу оскорблений ложились именно эти два главных симптома ЗППП. «Pocky whore» («гнойная шлюха») и «burnt-arsed whore» («шлюха с горелой жопой») были весьма грубыми и действенными ругательствами. «She has no thatch on her house» («У нее крыша не крыта соломой») – более осторожное выражение, но означало оно то же самое. Самого по себе слова «шлюха» было достаточно для женщины, уличенной во внебрачных отношениях, но вот «шлюха с горелой жопой» – это уже неисправимая, падшая женщина, которая спит с разными неприятными личностями и распространяет вокруг себя смерть и отчаяние. Фейт Вильсон из Бери-Сент-Эдмундс в 1619 году высказалась особенно жестко: «Pull up your muffler higher and hide your pocky face, and go home and scrape your mangy arse» («Натяни муфту повыше и спрячь оспины на лице, а потом иди домой и скобли свою шелудивую жопу»).

Сравнение женщин с разными животными вдохновляло на творчество в области оскорблений, особенно если вы не ограничивались «bitch» («сукой») или «salted bitch» («просоленной сукой»). <...> «Просоленная сука» – это сука во время течки, вдвойне оскорбительная для женщины фраза, ибо вызывает в голове образ пыхтящего, возбужденного существа, которое носится по улицам без всякого самоконтроля или самоуважения. Несдержанные сексуальные аппетиты прятались в подтексте многих «звериных» оскорблений. «She had more bulls following her than her cows had» («За ней ходит больше быков, чем за ее коровами») – один из жестоких комментариев на эту тему; вариантов было немало, причем фигурировали в них не только быки, но и петухи. «Dung bellied drunken sow» («Пьяная свинья с брюхом в навозе») – довольно необычное анималистическое оскорбление, в котором отсутствуют какие-либо прямые сексуальные отсылки, но образ жирной пьяной свиньи, ворочающейся в собственных нечистотах, явно не лестен и сам по себе.

Сексуальные оскорбления можно было адресовать и мужчинам, но с несколько другого ракурса. Мужчину можно было оскорбить, говоря о распущенности не его собственной, а его супруги. Мужчина не должен был быть волокитой – хорошие мужчины столь же целомудренны, как и хорошие женщины, – но репутация мужчины намного меньше страдала от обвинений во внебрачном сексе, чем репутация женщины. В языке оскорблений явно заметна нехватка слов, описывающих мужскую сексуальную несдержанность, зато присутствуют слова, описывающие мужчин, чьи женщины ходят налево: «cuckold» («рогоносец») и «wittol». Рогоносец слаб и сексуально неполноценен, лишь бледная тень настоящего мужчины. Жена изменяет ему, потому что он не может ни удовлетворить ее, ни проявить полноту своей мужской власти. Любой, кто называл женщину шлюхой, автоматически называл ее мужа рогоносцем, даже если и не говорил об этом вслух. Верно, конечно, было и обратное: «thy husband’s a cuckold» («твой муж – рогоносец») служило еще одним вариантом «шлюхи»".

@темы: Рыбка, пойманная в глубокой воде, Рыбка разных наук

---

15.03.2021 в 14:36

Пишет  Ab61rvalg:

Ко-ти-киии!

По понедельникам, как всегда...

И да, держитесь, лето близко!..

коооотики, кооооооотики

@темы: Ракушки, Кошки и/или Лисы

---

15.03.2021 в 14:23

Пишет  Namcohoroshy:

Я, похоже, что-то интересное пропускаю! ))

Весело у них там

@темы: Увиденное в отблеске чужого костра

---

15.03.2021 в 14:16

Пишет  Нари:

Наиболее часто приступы мигрени, по данным врачей, возникают при потеплении. По статистике на каждые 5 °С повышения температуры обращения в приемные отделения больниц и вызов бригад скорой помощи по поводу головной боли увеличивается
в среднем на 7,5 %.

@темы: Рыбка разных наук

---

15.03.2021 в 02:17

Пишет  Даумантас:

прстпкчпсто

внушаить

@темы: Ракушки

---

15.03.2021 в 01:22

Пишет  lexiff:

Хм...


только человек со слухом может спародировать его отсутствие.

@темы: Услышанное в дожде

---

15.03.2021 в 01:53

Пишет  Wizzard Rick:

Спокойной ночи

Колыбельная

Император оберегает!!!

@темы: Смех, wh40k

---

15.03.2021 в 00:14

Пишет  Sai_desu:

Картинка. Эйс, Сабо

给我多画@_luperce_

Я бы посмотрела такое развитие сюжета

@темы: Ракушки, _luperce_, One Piece

---

14.03.2021 в 23:51

Пишет  N.K.V.D.:

Война в картинках: пропаганда, развлечение, искусство

На постсоветском пространстве многие до сих пор воспринимают комиксы исключительно как детскую литературу, а интерес к ним взрослых нередко считается дурным вкусом. Подобные мнения устарели, ведь комиксы уже давно эволюционировали во вполне серьёзный и заслуживающий уважения жанр современного искусства, который затрагивает самые сложные вопросы, в том числе проблемы войны и мира. Как возникли и развивались военные комиксы Европы и США?

Читать дальше

В ХХ веке комиксы совершили впечатляющую эволюцию от низкого жанра массовой культуры, рассчитанного на детей и малообразованную публику, до полноценных произведений искусства. Менялись как стиль и тематика рисованных историй, так и отношение к ним общества. По объективным причинам эти процессы не затронули СССР, и аудитория постсоветского пространства оказалась в положении догоняющих. Кое-что из упущенного удалось наверстать, но жители бывших советских республик во многом ещё остаются в плену стереотипов, воспринимая комиксы как несерьёзное развлекательное чтиво.

Военная манга — целый мир огромных размеров, требующий
отдельного рассказа. Страница из манга «Зипанг» Кайдзи Кавагути

Эта статья даёт краткий обзор развития комиксов военно-исторической тематики в Европе и США с начала ХХ века до наших дней. Из-за огромных объёмов темы её невозможно исчерпывающе раскрыть в одном материале — для этого нужны целые исследования. Поэтому мы опишем лишь некоторые ключевые явления, произведения и персоналии. Попробуем разобраться, каким образом комикс на военную тематику превратился из орудия прямолинейной пропаганды в произведение искусства.

Горничные, супергерои и фронтовики
В годы Первой мировой войны возможности печатных СМИ использовались в полной степени всеми развитыми государствами. Грандиозный конфликт сразу же потребовал активного использования пропаганды и мобилизации масс. Правительства всех воюющих стран стремились объяснить, что именно они сражаются за правое дело, отчаянно боролись за симпатии со стороны общественного мнения как своих граждан, так и нейтралов. Это вызвало бешеный спрос на доступные и доходчивые пропагандистские материалы, охватывающие все категории граждан от мала до велика. Одним из средств работы с публикой стал молодой и стремительно развивавшийся жанр комикса.

Фактически военный комикс родился именно в годы «Великой войны». Юмористические и пропагандистские иллюстрации с подписями использовались повсеместно — из них нам лучше всего знакомы российские лубки. К созданию полноценных историй в картинках ближе всего подошли французы.
Например, художник Жозеф Пиншон, ещё до войны начавший рисовать иллюстрированные рассказы об обаятельной горничной Бекассин, «мобилизовал» свою героиню. В 1916-1918 годах он с успехом издавал большой комикс-сериал «Бекассин на войне». Известны и другие французские комиксы военных лет, рассчитанные как на взрослых, так и на детей.

Один из серии комиксов «Бекассин на войне», в которых патриотка-горничная помогает французским солдатам.

Развитие индустрии комиксов в современном понимании продолжилось в межвоенный период, и центром её стали США. Не будем углубляться в тему американской супергероики, скажем лишь, что к 1939 году она уже стояла на прочной коммерческой основе и стала настоящим культурным феноменом.

Вторая мировая война пришлась на «Золотой век» американских комиксов, когда издатели и авторы были невероятно активны, а их творения пользовались огромной популярностью. Как и в годы Первой мировой, с началом войны срочно и в больших количествах потребовалась яркая доступная пропаганда для широких слоёв населения — рассказы в картинках идеально соответствовали этой роли.
Авторитетный британский исследователь военных комиксов Майк Конрой не без иронии отмечает: «Вторая мировая война стала золотой жилой для издателей комиксов. Комиксы с супергероями удовлетворяли желания каждого солдата и печатались для ДжиАй миллионами. Почти каждый издатель последовал примеру Капитана Америки, нарядил своего персонажа в красные, белые и синие цвета флага США и заставил его выполнять патриотический долг».

Об изначальной сути комиксов про Капитана Америку лучше всего говорит обложка первого
же номера. Что примечательно, он вышел ещё до вступления США в войну (март 1941 года)

Помимо упомянутого Капитана Америки (патриотического персонажа, специально придуманного ещё до вступления США в войну), были «мобилизованы» все супергерои — от известных и ныне, вроде Супермена и Бэтмена, до полностью забытых.

Однако популярностью в военные годы пользовалась не только имевшая самое отдалённое отношение к реальности супергеройская фантастика, но и военные комиксы, основанные на реальных событиях. Журналы подобной тематики выходили как по инициативе издательств, так и по государственному заказу — например, серия «Военные комиксы победы» (War Victory Comics) возникла в 1942 году под эгидой Министерства финансов США и рекламировала продажу военных облигаций.

Самым известным из «реалистических» комикс-сериалов военного времени стал выпускавшийся в 1941-1950 годах журнал «Правдивые комиксы» (True Comics), рассказывавший о «настоящих героях» и их подвигах на войне. Справедливости ради, подача материала оставалась прямолинейной пропагандой, даже если сюжеты и были привязаны к действительности.

Некоторые из выходивших в журнале комиксов были посвящены союзникам США — так, в осеннем выпуске 1945 года вышла рисованная история под названием «Воздушный ястреб. Полковник Александр Покрышкин — русский ас из асов».

Страница из комикса «Воздушный ястреб»

Как из чтива для мальчишек выросли военные драмы
После 1945 года военно-приключенческие комиксы оказались одним из магистральных направлений американской массовой литературы. Интерес к ним подогревала начавшаяся Холодная война, в которой бывшие союзники стали вероятными противниками, а затем и «горячая война» на Корейском полуострове. В 50-е годы американский рынок печати буквально заполонили однотипные журналы и сборники различных издательств, рассказывавшие о доблести американских солдат, моряков и лётчиков.

О содержании подобного чтива говорят уже одни названия изданий: «Сражающаяся армия», «Сражающиеся морпехи», «Наша армия на войне», «Наши сражающиеся силы», «Усыпанные звёздами военные истории» (Fightin' Army, Fightin' Marines, Our Army at War, Our Fighting Forces, Star Spangled War Stories) и так далее. Некоторые из комиксов посвящались не только современности, но и более отдалённым событиям — войне США за независимость, покорению Дикого Запада, Гражданской войне между Севером и Югом.

Бравые янки истребляют «коммуняцких крыс». Обложка одного из бесчисленного
множества жестоких шовинистических военных комиксов (журнал War Battle, июль 1952 года)

Военные комиксы позиционировались, прежде всего, как развлекательное чтиво для мальчиков. Реализм абсолютного большинства опусов, печатавшихся в подобных журналах, был весьма относителен и заключался, главным образом, в том, что героями выступали «обычные» американские военные, а не только супергерои.

Сюжеты же были наполнены увлекательными лихими приключениями (как правило, выдуманными), преисполненными жестокости, незамысловатого ура-патриотизма и шокирующего по нынешним временам расизма. Выступавшие главными противниками японцы, корейцы, китайцы, а позднее и вьетнамцы, изображались не иначе как желтокожими уродами, заслуживающими лишь позорной смерти.
Отношение общества к подобной литературе, её стилю и содержанию начало постепенно меняться только в годы Вьетнамской войны на фоне возникновения индустрии альтернативных независимых комиксов.

Подобный взгляд на Вьетнамскую войну (журнал Super Green Beret, апрель 1967 года)

Большинство из классических журналов и серий военных комиксов дотянули до 80-х годов, когда они массово закрылись. Символом новой эпохи стало появление совсем других комикс-сериалов, рассчитанных на взрослую аудиторию и соответствующих вкусам новых поколений.
В 1987 году издательство Marvel запустило серию «Нам» (The `Nam — имеется в виду Вьетнам), над которой работали ветеран Вьетнамской войны сценарист Даг Мюррей и художник Майкл Голден. Комикс с успехом публиковался до 1993 года, предложив серьёзный и по-настоящему реалистичный взгляд на войну и участие в ней американских солдат.

Солдат на войне наконец-то был показан живым человеком с его чувствами и переживаниями (№20, июль 1988 года)

Похожий по концепции и стилистике проект «Вьетнамский журнал» (Vietnam Journal) другого ветерана, художника и сценариста Дона Ломакса печатался независимым издательством Apple Comics в 1987-1991 годах и также приобрёл буквально культовый статус.

Противник больше не выглядел карикатурным ничтожеством (№22, сентябрь 1988 года)

Интересным явлением стоит назвать британские военные комиксы, появившиеся в 50-е годы и достигшие расцвета в два последующих десятилетия. Великобританию, как и США, захлестнула волна популярности «военных комиксов для мальчиков», различные издательства начали массовый выпуск журналов и сборников соответствующей тематики.

Самыми известными оказались такие издания как «Коммандо» (Commando), «Победитель» (The Victor), «Варлорд» (Warlord), «Еженедельник боевых картинок» (Battle Picture Weekly). При концептуальной схожести с американскими «собратьями» эти журналы имели свои оригинальные особенности, позволяющие говорить о британской школе военного комикса.

Относительный реализм британских военных комиксов можно назвать секретом
их долголетия. Антология «Анзаки на войне» журнала Commando (2007 год)

«Военные комиксы для мальчиков» (популярные также в Канаде, Австралии и Новой Зеландии) концентрировались на показе, главным образом, Второй мировой и реже Первой мировой войн. В некоторых выпусках можно было найти другие сюжеты британской истории — Средневековье, похождения пиратов, Наполеоновские войны, Фолклендская война. От американских аналогов эти произведения изначально отличались гораздо более серьёзным тоном и стремлением к относительному правдоподобию показанных событий.

Многие из комиксов основывались на реальных событиях, подвигах военных Британской империи, но даже выдуманные сюжеты воздерживались от откровенной фантастики и супергеройства. Мотивы шовинизма и расизма не принимали столь гротескных форм, как у американских авторов. Наконец, в британских военных комиксах массово использовалась чёрно-белая графика.

Британцы не забывали и о своих союзниках (1988 год)

Подобно американским аналогам, классические «военные комиксы для мальчиков» в 80-е годы погрузились в кризис жанра, погубивший большинство изданий. Исключением стал журнал Commando, благополучно печатающийся с 1961 года до наших дней.
Как и в США, кризисные явления сопровождались рождением новых по стилю и атмосфере произведений, наметивших дальнейшие перспективы развития.

Для британской школы комиксов знаковым явлением стал эпический комикс «Война Чарли» (Charley`s War) сценариста Пэта Миллса и художника Джо Колкхуна, печатавшийся в журнале Battle Action (бывший Battle Picture Weekly) с 1979 по 1986 год. Повествование о судьбе молодого британского солдата в годы Первой мировой войны и сейчас впечатляет размахом и откровенностью в показе мрачных реалий Западного фронта.

«Война Чарли» заслужила славу «лучшего британского военного комикса» (обложка современного издания 2018 года)

Современные стандарты изображения войн в комиксах затронули и супергероику. Эти процессы хорошо видны на примере героя Marvel полковника Ника Фьюри.
Он появился на свет в 60-е годы как фронтовик Второй мировой, бравый командир отряда элитных рейнджеров армии США. Постепенно полковник стал более серьёзным и неоднозначным персонажем, а современный взгляд на его личность зафиксирован в комикс-сериале «Фьюри: Моя война прошла давно» 2012 года (Fury: My War Gone By) сценариста Гарта Энниса и художника Горана Парлова.
Там весьма реалистично и серьёзно показано участие Фьюри в различных вооружённых конфликтах Холодной войны (Вьетнам, Куба, Никарагуа). Старому солдату приходится выполнять самую грязную и неблагодарную работу, которая не только разрушает патриотические иллюзии, но и травмирует его психику.

Пятьдесят лет эволюции Ника Фьюри. От сержанта, лихо сражающегося за правое дело…


…до полковника, ветерана грязных войн, разочаровавшегося в своей стране и её идеалах

Слово берут независимые авторы
Развитие военных комиксов кардинально повысило требования к их серьёзности, историческому правдоподобию и художественной ценности. Взгляд на жанр как на непритязательное развлекательное чтиво отошёл в прошлое уже к 80-м годам. Изменилась роль художников и сценаристов. Если ранее это были своего рода ремесленники, создававшие приключенческие истории, не воспринимаемые читающей публикой всерьёз, то к концу ХХ века авторы комиксов наконец-то вышли из тени. Их творчество начало рассматриваться как полноценное творческое высказывание, имеющее самостоятельную ценность.

Всё это привело к тому, что одним из самых востребованных форматов военно-исторического комикса стал авторский графический роман как цельное и законченное художественное произведение, обладающее уникальными сюжетом и рисунком. Первым подобным произведением на Западе был прославленный «Маус» (Maus) американца Арта Шпигельмана.
Первый короткий комикс о своём отце, пережившем Холокост польском еврее, Шпигельман издал в 1972 году. В 1980 году он начал печатать в независимом журнале Raw полноценный графический роман эпического размаха, полное издание которого затянулось до 1991 года.

Самая заметная деталь графического стиля «Мауса» — это,
конечно же, изображение героев в виде антропоморфных животных

На момент появления «Маус» был уникальным в своём роде произведением, полностью изменившим представления западной публики об историческом комиксе и его возможностях. Графический роман пробудил горячий интерес у читателей, вызвал оживлённую дискуссию среди интеллектуалов, удостоился благосклонных отзывов ведущих критиков и авторитетных СМИ.
В 1992 году «Маус» получил Пулитцеровскую премию по литературе (особое упоминание), что стало знаменательным событием — впервые рисованная история удостоилась столь высокой награды. Триумф Шпигельмана символически означал выход комиксов из гетто «низкого стиля», что имело важнейшие последствия.

В 90-е годы жанр авторского графического романа, в том числе на военно-историческую тематику, быстро и прочно прописался в большой литературе — в первую очередь, на английском и французском языках. Приведём лишь несколько примеров, ставших современной классикой.

В 1993 году француз Жак Тарди издал книгу «Это была окопная война» (C'était la guerre des tranchées), основанную на воспоминаниях деда автора о Первой мировой войне. Арт Шпигельман восторженно отозвался о мрачном и зловещем произведении: «Это Ад, а не книга».

Кошмары Первой мировой в графике Жака Тарди (фрагмент из книги «Это была окопная война»)

Британские сценарист Робби Моррисон и художник Чарли Эдлард в 1998 году выпустили другой потрясающий графический роман о Первой мировой — «Белая смерть» (White Death), также с впечатляющей силой передающий мучения фронтовиков.

Мрачная, гнетущая и безумная атмосфера «Белой смерти»

Американский журналист и художник Джо Сакко выступил в роли основателя жанра своеобразной рисованной журналистики. В 1993-1995 годах он печатал уникальный графический роман «Палестина» (Palestine) — документальный рассказ об арабо-израильском конфликте, основанный на материале, собранном во время визитов на Западный берег реки Иордан и в Сектор Газа. Рассказ о военно-политических конфликтах современности Сакко продолжил графическим романом «Горажде — безопасная зона» (Safe Area Goražde, 2000). Темой книги стала гражданская война в Югославии, в её основу вновь легли личные впечатления автора от пребывания в Боснии.

Жестокая откровенность в сочетании с экспрессивной графикой — характерная
черта творчества Джо Сакко (фрагмент из книги «Горажде — безопасная зона»)

реди множества примеров удачных авторских комиксов современности стоит упомянуть получивший всемирную известность рассказ женщины о революции и войне — графический роман «Персеполис» (Persepolis, 2000-2004) француженки иранского происхождения Маржан Сатрапи. Глазами девочки, девушки-подростка, а затем и молодой женщины показаны падение шахского режима в Иране, Исламская революция и последовавшая за ней Ирано-иракская война.
Книга несёт в себе определённую идейную нагрузку и выражает субъективное мнение автора о пережитом (что совершенно естественно для мемуаров), но обладает бесспорными художественными достоинствами и оригинальным стилем. Кроме того, в 2007 году «Персеполис» получил удачную и близкую к оригиналу анимационную экранизацию, удостоенную ряда престижных наград, включая приз жюри Каннского кинофестиваля.

Если говорить о военных комиксах на постсоветском пространстве, то они проникают в культуру буквально на наших глазах. На русский язык переведён ряд произведений, имеющих общепризнанную репутацию современной классики («Маус», «Палестина», «Персеполис» и другие), но многие книги всё ещё ждут перевода.

Российский комикс «Body Count 1941» (2016 год)

Предпринимаются попытки создания оригинальных произведений, хотя они всё ещё находятся на уровне экспериментов. Несомненно, в этом вопросе есть к чему стремиться и на что равняться, поэтому нельзя не приветствовать стремление познакомить публику с заслуживающим внимания зарубежным творчеством или попытки создать собственный качественный контент.

Алексей Лесин

ТАКЖЕ:
«Лучше быть свиньёй, чем фашистом» - дизельпанк «Порко Россо»
Краткий обзор аниме «Космический линкор «Ямато»
Когда война уже не болит...
Милитари-моэ: Вторая мировая война в японской поп-культуре

@темы: Ракушки, Рыбка, пойманная в глубокой воде

---

Очень рекомендую - twitter.com/tamriel_news
Авторам мое почтение. Едко, ехидно и никакого отношения к нашей реальности конечно же.

@темы: Смех

---

14.03.2021 в 20:23

Пишет  Королькова Тайка:

Подарки фей
старшая фея приносит свои дары
юной принцессе: "будь молчаливей рыб,
нежной и тихой - само воплощенье грёз,
чтоб не узнать солёную горечь слёз".

средняя фея смотрит на колыбель:
"нежная девица, слушай: дарю тебе
голос нежней и звонче, чем пенье птиц,
чтоб с первой ноты был очарован принц".

младшая фея молча дары несёт:
сила, здоровье - они затмевают всё -
чтобы она не погибла во цвете лет,
чтобы была прекраснейшей на земле.

ведьма пришла незваной. о как же строг
взгляд и остёр, как веретено остро.

тёмная тень собой накрывает трон.

"о, как нежна принцесса и как тиха -
всё, чтоб найти благородного жениха
и рядом с ним прожить как в дурманном сне,
словно ни чувств, ни собственных мыслей нет.

что ж, раз пришла, дары принесу и я:
быть тебе, дева, коварнее, чем змея,
кошки хитрее, мудрее совы, мой свет,
будешь сильна в интригах и колдовстве,
чтобы самой решения принимать,
даже когда в груди ледяная тьма".

ведьма уходит. зал укрывает ночь.
феи вздыхают:
"лучше б веретено".

Юлия Рубина

очень очень хорошее и цепляющее

@темы: В тишине мгновения между тик и так, Письмена, которые кем-то были написано на чьем-то песке

---

Еще одна подборка с Роковой Вдовой

@темы: Ракушки, Overwatch

---

Подборка разных парней за разным авторством

@темы: Ракушки