[Hessalam-2020]

12.03.2020 в 06:40

Пишет  EricMackay:

М. Нечитайлов, В. Великанов
Щит и меч султана: армия Османского государства в конце XVI - начале XVIII в.

Капитальный труд об османской армии соответствующего периода - организация, структура, численность, особенности региональной организации, состав и численность полевых армий, армии вассалов и пр.

1-я часть

Вооруженные силы Османской империи состояли из трех основных компонентов - постоянных войск, содержащихся за счет центрального правительства (капыкулу аскерлери), провинциальных войск (эялет аскерлери) и формирований вассалов империи.

Капыкулу
В состав постоянных войск капыкулу входили янычарская пехота, «гвардейская» кавалерия, артиллерия и специальные войска.

1) Янычары
Янычарский корпус (оджак - «очаг») имел сложную внутреннюю структуру и состоял из трех основных компонентов - джемаатов, бёлюков янычарского аги и бёлюков секбанов (бывших охотников султана).
Джемаатов (они же орта или ода - «комната») к 1606 г. имелся 101, на 1623/1624 г. - 101 - 103, на 1663/1664 г. - 103. Стандартного состава они не имели, по спискам 1623/1624 г. штатная численность джемаата составляла (без учета ветеранов, отставников и пр.) от 21 до 664 чел., фактическая - от 0 до 319 чел.; по спискам 1663/1664 г. фактически имелось от 25 до 531 чел. Общая штатная численность джемаатов на 1623/1624 г. составляла 19 566 чел. (с ветеранами, отставниками и пр. - 23 836 чел.), фактическая - 13 214 чел. На 1663/1664 г. фактически имелось 19 479 чел. (отсутствовало - 858, всего теоретически - 20 337).
Бёлюков (также часто - ода) аги имелся 61. По спискам 1623/1624 г. штатная численность бёлюка составляла от 145 до 684 чел., фактическая - от 8 до 504 чел.; на 1663/1664 г. фактически имелось от 141 до 747 чел. Общая штатная численность бёлюков на 1623/1624 г. составляла 16 176 чел. (с отставниками и пр. - 19 410 чел.), фактическая - 12 768 чел. На 1663/1664 г. фактически имелось 16 838 чел. (отсутствовало - 1 685, всего теоретически - 18 523).
Бёлюков секбанов имелось 34, формально они были сведены в 65-й джемаат. По спискам 1623/1624 г. штатная численность бёлюка составляла от 30 до 204 чел., фактическая - от 0 до 57 чел. (но всего в бёлюках фактически имелось 67 чел.); на 1663/1664 г. фактически имелось от 43 до 200 чел. Общая штатная численность секбанов на 1623/1624 г. составляла 2 338 чел. (с отставниками и пр. - 2 724 чел.), фактическая - 67 чел. На 1663/1664 г. фактически имелось 2 938 чел.
Общая (штатная) численность корпуса колебалась в зависимости от внутри- и внешнеполитических причин и составляла от 35 000 до почти 80 000 чел. Так, на 1597 г. в корпусе числилось 35 000 чел., на 1609 г. - 37 627 чел., на 1652/1653 г. - 55 151 чел., на 1661/1662 г. - 54 222 чел., на 1670 г. - 49 868 чел. и т. д. Максимума численность корпуса достигла в годы Великой турецкой войны - 78 798 чел. на 1694/1695 г., после ее окончания резко сократившись - 39 925 чел. на 1701/1702 г. и 43 562 чел. на 1710/1711 г.
Фактическая численность и тем более «боевой» состав были существенно меньше. Так, на 1623/1624 г. общая численность корпуса (с ветеранами, отставниками и мюлязимами) на бумаге достигала 45 970 чел., штатная (без учета отставников и пр.) составляла 37 960 чел., а фактическая - 26 048 чел. На 1663/1664 г. общая (только с коруджу) - 42 889 чел., фактическая - 38 966 чел.
Значительная часть янычар служила в провинциальных гарнизонах, куда посылалась из столицы теоретически на 3 года (в реальности срок командировки мог растянуться на десятилетия). На службу в провинцию могли посылаться и подразделения целиком и часть личного состава ода. На 1663/1664 г. в провинции служила половина фактического состава янычар - 19 460 чел. (в Стамбуле - 19 506 чел.), больше всего на Крите - 6 450 и в Багдаде - 4 408 чел. В целом, во второй половине XVII - начале XVIII в. в провинции, в зависимости от обстановки находилось от 30 до 60% янычар. Гарнизоны столичных янычар постоянно находились в Багдаде, Буде, Дамаске, Эрзуруме, Ване и многих других городах.
Остававшиеся в столице янычары покидали ее только для участия в военных походах. На войну всегда выступала только часть столичных янычар - от 25 до 33%.
Во главе янычар стоял янычарский ага, назначаемый султаном (фактически часто великим везиром) и помимо янычар ведавший охраной порядка в Стамбуле, пожарной охраной столицы и назначением на должности комендантов крепостей и бывший фактически третьим лицом в военной иерархии империи.
Между октябрем 1596 и августом 1715 гг. эту должность занимало 114 чел. (из которых двое руководили корпусом дважды, а один - трижды), т. е. в среднем ага занимал должность чуть больше года (в редких случаях агам удавалось продержаться пару лет и только двое просидели около четырех), 9 чел. из них были казнены, еще двое убиты. На должность аги назначались в основном военные (51 чел.), в первую очередь выходцы из самих янычар (47 из 51) и придворные и дворцовые служители (53 чел., в диапазоне от цирюльника до силяхдара - оруженосца султана), прочие имели смешанную карьеру или были чиновниками.
Вторым по статусу офицером корпуса был секбанбаши - командир секбанов, третьим - кетхуда-бей (он же кул кетхуда и пр.) командовавший бёлюками и т. д. Высшие офицеры корпуса составляли диван (совет) аги, обсуждавший и решавший все значимые вопросы. Подразделениями янычар командовали старшие офицеры - чорбаджи, в джамаатах / орта / ода именовавшиеся яябаши, в бёлюках секбанов, аги и аджеми огланов - бёлюкбаши. Рядовой янычар именовался йолдашем («товарищем»).
Помимо состоявших на действительной службе в состав корпуса входили ветераны - коруджу, нормальную службу уже не несшие по старости или состоянию здоровья, однако числившиеся в списках и жившие в янычарских казармах (охраняя их когда янычары уходили в поход). Коруджу могли ходить и в походы, но в боях не участвовали, охраняя палатки янычар. Существовали также отставники - мютекаиды, никаких служб уже не несшие, но получавшие содержание от казны; пенсионеры-инвалиды - отураки, негодные к службе, но жившие в казармах; мюлязимы - янычары окончившие медресе и ждущие назначения на должность кади или мюдерриса - преподавателя медресе, в походы они не ходили; нанхоран - несовершеннолетние сироты янычар, получавшие от казны небольшое пособие в виде муки / лепешек или денег, и имевшие право на поступление в корпус по достижении совершеннолетия.
К корпусу относились и аджеми огланы - новобранцы набранные по системе девширме и входившие в состав автономной структуры - корпуса (оджака) аджеми огланов (в составе янычарского корпуса выше они не учитываются).
Пополнение корпуса изначально производилось с помощью системы девширме - специально отобранных детей и подростков из христианских семей (в виде исключения брали также детей боснийских и албанских мусульман) обращали в ислам и на несколько лет помещали на жительство в турецкие семьи для отуречивания. Позднее они направлялись в казармы аджеми огланов в Стамбуле и Галлиполи, где готовились к службе (фактически выполняли разнообразные работы) и откуда, по мере необходимости, переводились в подразделения янычар или во дворец, пополняя ряды пажей - ич-огланов.
В XVII в. система девширме находилась уже в стадии медленного отмирания (наборы сокращались и проводились всё реже) отчего даже многие авторы семнадцатого столетия считали ее ликвидированной. Фактически наборы производились еще и в начале XVIII в. Численность аджеми огланов со временем сокращалась - 9 221 на 1584 г, 2 107 - на 1622 г., 2 525 - на 1679 г., 1 820 (без Галлиполи) - на 1706 г.
Основным источником пополнений постепенно сделались дети самих янычар - кулоглу («сын раба», со второй половины XVI в. янычарам было официально разрешено заводить семьи, с 1574 г. разрешено брать в корпус сыновей янычар), а служба в корпусе стала все более превращаться в наследственную. Помимо сыновей янычар в корпус с 1582 г. разрешалось брать и мусульман-добровольцев со стороны (кулкардеши - брат раба или ага чыраги - «слуга аги»), последние часто представляли собой клиентов влиятельных лиц. Доля разного рода постороннего элемента (дети зажиточных турок, безземельные крестьяне, горожане разных занятий и пр.) в рядах корпуса все время росла, особенно массовым его приток сделался в ходе Великой турецкой войны, когда горожан и крестьян было разрешено принимать официально (большую часть принятых впрочем вычистили по окончании войны). Помимо этого процветали и прямые злоупотребления - в ряды корпуса писались совершенно посторонние люди, вообще не служившие, имелось множество «мертвых душ», получавших жалованье и т. д. Процветали и злоупотребления при прохождении службы - здоровые янычары за взятки записывались коруджу и отураками, избегая службы и т. п. Османское правительство периодически проводило чистки корпуса, с переменных успехом пытаясь удалить из него чуждый элемент и прочую сволочь.
Янычары получали денежное жалованье (в XVII в. в среднем 8 акче в день), выдававшееся поквартально, к которому периодически делались прибавки. Помимо этого существовали разного рода единовременные выплаты (за определенные службы, взятие пленного, бахшиш - послучаю воцарения нового султана и т. д.). Питание янычары оплачивали сами (в складчину на подразделение, казна в конце года частично возмещала расход денег на мясо), сукно для одежды(или деньги на его покупку) им выдавала казна, оружие (ружье) они уже к началу XVII в. также покупали сами (прежде выдавалось казной, на покупку оружия в конце года также давалось пособие - кеманбаха).
Основу вооружения янычар к XVII в. составляли фитильные / кремневые ружья и сабли (ятаганы распространились во второй половине XVIII в.). Подразделения султанских телохранителей - солаков продолжали вооружаться луками (60, 61, 62 и 63-й джамааты; всего 1 243 чел. на 1623/1624 и 1 023 чел. на 1663/1664 гг.). Широко применялись ручные гранаты, защитное вооружение практически не использовалось.
Почти все янычары были пехотинцами - конными служило только несколько десятков секбанов.

2) Кавалерия капыкулу
Кавалерия капыкулу (капыкулу сюварилери или чаще алты бёлюк - «шесть бёлюков») состояла из 6 формирований - бёлюков, 2 «старших» - сипахов и силяхдаров и 4 младших - «правых» и «левых» улюфеджи (улуфеджиян-и йемин и улуфеджиян-и йесар) и «правых» и «левых» гарибов (гареба-и йемин и гареба-и йесар).
Численность (номинальная, вместе с отставниками и пр.) сипахов в XVII в. составляла от 5 000 (5 436 в 1691/1692) до 9 000 (9 421 в 1654) чел., на 1710/1711 г. - 7 500 чел. Силяхдаров имелось от 4 500 (4 535 в 1691/1692) до почти 8 000 (7 683 в 1609) чел., на 1710/1711 г. - 7 439 чел.
Младшие бёлюки были гораздо менее многочисленными, общая их численность на 1609 г. составляла 5 381 чел. и позднее только снижалась, к 1661/1662 г. составляя всего 1 698 чел., а к 1691/1692 г. всего 836 чел. На 1710/1711 г. в 4 младших бёлюках имелось всего 686 (172 и 102 улюфеджи и 182 и 162 гариба) чел.
Общая численность кавалерии капыкулу составляла от 11 000 (10 807 на 1691/1692) до 21 000 (20 869 на 1609) чел., на 1710/1711 г. - 15 625 чел.
На службу кавалеристы приводили (не совсем понятно на какие шиши) с собой вооруженных слуг - аналог джебелю (в XVI в. сипахи - по 5-6, силяхдары - по 4-5, улюфеджи - по 2-3, гареба слуг не приводили, в XVII в. число джебелю сократилось).
Внутри себя «большие» бёлюки делились на мелкие подразделения, тоже именовавшиеся бёлюками, номинальной численностью по 20-30 чел. (сипахи на 300, силяхдары на 265, улюфеджи на 120 и 100, гареба - по 100).
Сипахи, силяхдары и улюфеджи изначально комплектовались за счет девширме, а также переводом отличившихся на службе янычар (для которых это было повышением) и прочих военных. Позднее основным источником комплектования сделались дети самих кавалеристов - ферзенд-и сирахи. Гарибы («чужеземцы») изначально набирались из мусульман не являвшихся подданными султана (тюрок, курдов, арабов), позднее комплектовались также как и остальные бёлюки. Комплектование и прохождение службы в кавалерии сопровождалось теми же злоупотреблениями, что и у янычар.
В отличии от янычар кавалерия своих казарм в Стамбуле не имела и квартировала в пригородных селениях столицы и других городах (Адрианополь и пр.). Кавалеристы, как и янычары, направлялись на службу в провинциальные гарнизоны. Сипахи и силяхдары ходили на войну только с султаном и великим визирем, получившим знамя Пророка.
Жалованье кавалеристов было существенно выше чем у янычар (от 13 акче и выше), поскольку на него содержались и их лошади. Помимо жалованья кавалерия дополнительно кормилась разными правительственными службами - участием в сборах налогов и пр.
Основу вооружения кавалеристов составляли лук, сабля и копье, использовались также кавалерийские дротики - джериды и, ограниченно, огнестрельное оружие. Широко использовалось защитное вооружение - кольчуги, шлемы и пр.
Близки по положению к собственно «гвардейской кавалерии» были некоторые категории придворных, также использовавшиеся в военных целях - мютеферрика и чавуши (чауши, «вестники»).
Мютеферрика были низшим привилегированным чином «внешнего» дворца и сопровождали султана при выступлении в поход, защищая его особу. Их ряды пополнялись сыновьями высокопоставленных сановников, вассальных правителей, а также прочими придворными, кавалеристами капыкулу, чавушами и пр. Большая часть мютеферикка (улюфели) получала жалованье, остальные служили с тимаров / зеаметов (гедикли). Первых в XVII в. имелось от 386 (1604) до 813 чел. (1669/1670, с отставниками), вторых - от 155 (1694/1695) до 434 (1657) чел. Гедикли мютефферика в походах фактически служили великому везиру составляя, вместе с чавушами и кятибами (мобилизованными правительственными писцами) его личную стражу.
Чавуши - дворцовые посланники / гонцы, следившие также за порядком во дворце и выполнявшие роль церемонимейстеров и пр. В походе они сопровождали султана, охраняли казну, великого везира и выполняли роль военной полиции. Чавуши также служили за жалованье - от 319 (1617) до 1 064 (1655/1656) чел. или с земли - до 2 000 в конце XVI - начале XVII в., ок. 400 в 1635 г. и менее 200 к концу века (172 на 1687/1688). Чавуши делились на бёлюки по 80 чел., один из которых всегда состоял при великом везире. В походах участвовали не все чавуши, так в 1668/1669 гг. из имеющегося числа (601 чел.) в поход ушло 513 чел., в 1683 г. 297 из 619 и т. д.
На службу мютеферрика и чавуши приводили с собой вооруженных слуг / джебелю. Вооружение их было схоже с вооружением капыкулу - лук, копье, сабля + статусное оружие - железная булава.

3) Артиллерия и специальные войска
Помимо пехоты и кавалерии в составе капыкулу имелись артиллерийские и специальные формирования - «корпуса», сочетавшие в себе черты производственной корпорации и воинского формирования и отвечавшие как за производство, так и за применение соответствующего вооружения и снаряжения.
Топчу - «артиллеристы», отвечали как за изготовление, так и за применение артиллерийских орудий. Сам корпус соответственно включал как изготовителей орудий и прочих ремесленников, так и канониров-артиллеристов, соотношение между которыми неизвестно. Общая численность корпуса в XVII в. составляла от 1 452 (1630/1631) до 5 869 (1694/1695) чел. Топчу служили в арсеналах - главном столичном Топхане и провинциальных (в европейской части империи крупнейшие располагались в Белграде, Темешваре и Шкодере), в Стамбуле и провинциальных гарнизонах. В последних топчу капыкулу несли службу вместе с местными йерли топчу, составляя с ними одни джемааты.
Джебеджи - «оружейники», отвечали за производство, ремонт, хранение, транспортировку и выдачу вооружения и боеприпасов (включая ручные гранаты, но исключая порох, орудия и артиллерийские боеприпасы). Общая их численность в XVII в. составляла от 4 189 (1661/1662) до 14 726 (1694/1695) чел., значительная часть джебеджи также направлялась на службу в провинциальные гарнизоны.
Топ арабаджи - перевозчики орудий, отвечали за изготовление и ремонт лафетов и артиллерийских повозок, тягловых животных и транспортировку орудий в походе. Численность их была невелика - от 282 (1661/1662) до 1 229 (1694/1695), часть топ арабажи также служила в провинциальных крепостях. В походах к обслуживанию артиллерии привлекались различные вспомогательные формирования, для перевозок нанимались дополнительные возчики, для ремонта колес и лафетов - сторонние ремесленники.
Хумбараджи - «бомбардиры», отвечали за производство, хранение, перевозку и применение гранат, бомб и мин. К XVII в. в столице корпус как единая организация уже не существовал, его представители были распределены по пограничным крепостям и корпусам джебеджи и топчу и служили в основном с тимаров. Общая их численность была видимо невелика - на 1683 г. в Буде числилось 30 чел., на 1687 г. джемаат изготовителей бомб (видимо приписанный к стамбульским джебеджи) состоял из 14 (у Агоштона, на которого ссылаются авторы, из 21, описка?) специалистов - изготовителей бомб, 344 - пороха и 14 - мин.
Лягымджи - саперы, отвечали за ведение осадных работ, рытье подкопов, закладку и подрыв мин. Часть из них служила в столице (17 джемаатов, подчинявшихся командиру джебеджи - джебеджибаши), часть по гарнизонам, где служила с тимаров. Численность лягымджи колебалась в зависимости от военных потребностей - для крупных кампаний набирались дополнительные контингенты, в основном из числа христиан - рудокопов и шахтеров. Постоянно видимо служило не так много - для венского похода 1683 г. теоретически должно было быть мобилизовано 650 чел., из них 230 в Стамбуле.
Общая численность трех основных корпусов (топчу, джебеджи, топ арабаджи) в XVII в. составляла от 6 193 (1666/1667) до 21 824 (1694/1695) чел.
Комплектовались все корпуса изначально с помощью девширме (в провинции набирали и гарнизонных солдат), позднее сыновьями самих капыкулу и разного рода элементом со стороны. Османы также активно использовали в «технических» войсках иноземцев - в первую очередь христианских ренегатов, пленных, перебежчиков и т. п. Жалованье у представителей специальных корпусов на рубеже XVI - XVII вв. составляло 4-8 акче в день.

4) Общая численность
Общая (номинальная) численность постоянных войск Османской империи (без аджеми огланов) на 1566/1567 г. составляла примерно 48 000 чел., на 1588/1589 г. - ок. 64 000 чел., на 1595 - 1596 г. - ок. 82 000 чел., на 1609/1610 г. - ок. 91 000 чел, в 1618 - 1623 гг. - ок. 100 000 чел., на 1640/1641 г. - ок. 59 000 чел. Во второй половине XVII в. численность капыкулу составляла от 50 000 до 115 000 чел., к концу столетия, на фоне войны Священной лиги, достигнув максимума - ок. 173 000 в 1695/1696 гг. и снова сократившись в начале XVIII в. - ок. 133 000 на 1700/1701 г. и ок. 136 000 чел. на 1710/1711 г.
Постоянная армия Габсбургов во второй половине XVII в. в мирное время насчитывала 21 000 (1664) - 36 000 (1679) чел, в военное увеличиваясь до примерно 80 000 чел. (без гарнизонов и пр.) Армия Речи Посполитой (коронная армия + армия ВКЛ) в мирное время по штату насчитывала примерно 18 000 чел. (12 000 + 6 000), а военное должна была увеличиваться примерно втрое, на практике Корона выставляла чуть больше 30 000, а Литва хорошо если 8 000 - 12 000 чел. Россия в кампании 1677 г. готова была выставить до 108 000 чел. полевых войск, в 1681 г. - уже ок. 164 000 чел.
Крупнейшая европейская армия - французская, в мирное время (1679 г.) состояла из 147 000 (с гарнизонами, но без офицеров) чел., в военное существенно увеличиваясь - ок. 280 000 в 1678 г. (в т. ч. 116 000 гарнизоны) и ок. 400 000 (на бумаге, фактически ок. 320 000) в ходе Девятилетней войны (она же война Аугсбургской лиги или война за Пфальцское наследство, 1688 - 1697). Штатная численность голландской армии в последнее двадцатилетие века доходила до 95 000 чел., фактическая не превышала 80 000 чел, в поле выводилось обычно не более 30 000 (в 1676 г. - 36 000 чел.). Испанская армия в последней трети века состояла из примерно 100 000 чел. (в месте с гарнизонами и колониями). Британская армия в мирное время имела в своем составе не более 9 000 чел., в военное (1678) - до 25 000 чел. Бранденбург - Пруссия в мирное время держал под ружьем ок. 30 000 (1688) чел., в военное до 45 000 (1672 - 1679) чел.

Провинциальные войска
К провинциальным войскам с некоторой долей условности можно отнести тимариотское ополчение, личные армии пашей, местные провинциальные формирования, наемные отряды и пр.

1) Тимариотское ополчение
Тимарная система была основой османской военно-административной организации на большей части территории империи. Государственные земли (мири), разделенные на «кормления» - дирлики , передавались в условное держание помещикам - тимариотам (а также чиновникам и пр.), составлявшим долгое время основу османских вооруженных сил и одновременно являвшихся местными агентами правительства, следившими за поддержанием общественного порядка, сбором налогов и пр. Фактически тимариоту передавалась не земля, а часть дохода получаемого с нее казной и размер держания определялся суммой этого дохода. Дирлики с доходом менее 20 000 акче назывались тимарами, от 20 000 до 100 000 (иногда и крупнее) зеаметами, более 100 000 - хассами (обычно привязывались к должности). Минимальный размер тимара в Анатолии равнялся примерно 2 000 акче, в европейских эялетах - примерно 3 000. На службу тимариот должен был являться лично, дополнительно приводя (конного) воина - джебелю за каждые 3 000 акче дохода с тимара и 5 000 с зеамета. Раздачей тимаров и контролем за их использованием ведало центральное правительство, но их военная организация соответствовала территориальной - в походы тимариты ходили под руководством местных санджакбеев и бейлербеев.
К концу XVI в. в силу разных причин тимарная система оказалась в состоянии тяжелого кризиса (от которого полностью уже не оправилась), позднее была более-менее восстановлена, но к концу семнадцатого столетия уже вновь сдала.
Общая численность тимариотского ополчения неизвестна, всего к XVII в. в империи имелось видимо ок. 40 000 - 50 000 тимаров, а общая численность ополчения (с джебелю) могла теоретически доходить до 130 000 чел. На практике столько никогда не собиралось, а максимальная численность тимариотского ополчения к концу XVII в. видимо вряд ли превышала 60 000? чел., а к началу XVIII в. - 50 000 чел. Большинство владельцев небольших тимаров в XVII в. уже не могли приводить с собой джебелю и едва ли не большую часть тимариотской конницы составляли видимо воины выставленные владельцами зеаметов и хассов (по оценке русского посла в Стамбуле П. А. Толстого в 1703 г. из 50 000 тимариотов способных выступить в поход только 20 000 составляли собственно тимариоты, остальные - воины выставленные с зеаметов и хассов).
При мобилизации на службу являлись далеко не все тимариоты (так, в хотинской кампании 1621 г. на службу вышла примерно половина теоретической штатной численности), часть тимариотов (обычно наименее обеспеченных) могла оставаться на месте и по распоряжению властей - для поддержания порядка в провинции.
Имеющие тимары придворные, дворцовые служители и чиновники (уже упомянутые мютеферрика, чавуши и писцы-кятибы) также часто мобилизовывались и ходили в походы, хотя выступали и отдельно от тимариотов.
Основу вооружения тимариотов составляли лук, сабля и копье, использовались кавалерийские дротики-джериды и пр. Определенное распространение имело огнестрельное оружие, часть тимариотов использовала и защитное вооружение.

2) Личные войска пашей
В условиях упадка тимариотского ополчения все большую роль играли личные войска пашей (наместников провинций и областей и столичных сановников), ставшие обычным явлением в XVII в. Паши содержали собственные вооруженный дворы (личные рабы-кулы, родственники, клиенты и пр.) дополнявшиеся наемными конными и пешими отрядами. В мирное время эти силы использовались для поддержания порядка, сбора налогов, а также и вооруженных конфликтов с другими пашами (и даже центральными властями) и служили важной опорой власти паши.
Личные войска содержались пашой на собственные доходы (легальные и не очень). Даже на официальные доходы санджакбей мог позволить себе содержать до 200 джебелю и ич-огланов, бейлербей - до 300 - 350 чел. Наиболее многочисленной личной армией обладал великий везир (4 000 - 5 000 и более), армии в несколько тысяч человек могли выставить и некоторые столичные сановники высокого ранга и влиятельные бейлербеи, у остальных пашей они были существенно скромнее - обычно не более 500 чел. Помимо разнообразных собственных людей паши личная армия обычно включала отряды легкой конницы дели и пеших стрелков (часто из албанцев и бошняков).
Со второй половины XVII века наместники провинций и областей обычно выходили на войну с тимариотским ополчением своего региона и своей личной армией одновременно. К концу столетия доля личных войск пашей в составе османской армии уже превосходила долю тимариотов. Так, в расписании армии 1698 г. тимариотов числилось всего 8 600 чел. и вместе с мютеферрика и чавушами (1 500 чел.) они составляли всего 11,6% армии. В личных войсках пашей при этом числилось 14 070 чел. (в т. ч. 10 870 конницы) - 16,19%. Боеспособность личных войск также была в целом выше чем у тимариотского ополчения.

3) Местные гарнизоны
Местные войска (йерли кулу или серхад кулу - «местные рабы» / «пограничные рабы») теоретически содержались за счет местных же средств. На практике их часто не хватало и местные войска также частично или даже полностью содержались за счет центрального правительства. На недавно завоеванных территориях основу местных гарнизонов обычно составляли капыкулу, постепенно заменявшиеся местными войсками, но и позднее капыкулу и йерли кулу часто служили в одних гарнизонах.
Схема размещения войск (на примере венгерских эялетов) была такова - в провинции имелись одна - две больших крепости с сильным гарнизоном (до нескольких тысяч человек), несколько фортов/крепостей поменьше (по 200 - 500 чел.) и множество мелких укреплений / крепостиц (обычно менее 100 чел.). Всего в венгерских провинциях имелось на 1660-е годы ок. 130 укреплений, в которых находились ок. 6 500 янычар капыкулу и 17 450 солдат местных формирований (не считая 7 000 - 8 000 местных тимариотов и их джебелю).
Платили местным войскам (даже получавшим жалованье из центральной казны) меньше и хуже чем капыкулу - жалованье обычно выдавалось не поквартально, а раз в полгода, в мирное время - раз в год, часть военнослужащих получала только 70% от положенного оклада и даже из этой суммы могли делаться вычеты и т. п.
Во многих крупных центрах империи имелись местные аналоги капыкулу - местные янычары, топчу, джебеджи. Помимо них к основным категориям местных военных относились мустахфизы, азапы, бёшлю, гёнюллю, фарисы.
Мустахфизы представляли собой гарнизонную пехоту, служившую за жалованье или с тимаров и в поле обычно не выводимую.
Азапы («холостяки») изначально были легкой пехотой, набираемой из податного населения по определенной норме и жалованья не получавшей. Уже при Сулеймане Кануни азапов стали использовать в качестве вспомогательных сил, в основном для инженерных работ, а часть из них начала служить в гарнизонах («крепостные азапы») за жалованье. Ко второй половине XVII в. на службе оставались две разновидности азапов - немногочисленные «морские» (дениз, выполняли роль морской пехоты, постепенно вытесняясь левендами и янычарами - 1 243 чел. на 1612 г. и всего 239 на 1694 г.) и «крепостные» (кале). Последние были гарнизонной пехотой (на Крите после османского завоевания имелись и конные азапы), но использовались и в полевых армиях - обычно в качестве вспомогательных саперных формирований (ремонт дорог, строительство земляных укреплений и пр.).
Гёнюллю изначально были добровольцами-мусульманами, ходившими в походы ради добычи или пожалования в капыкулу или тимариоты. К XVII в. это уже получающие жалованье пешие и конные гарнизонные войска обычной организации.
Бешли - легкая конница и пехота гарнизонной службы. Фарисы - легкая «гарнизонная» конница.
Помимо перечисленных категорий военных в составе гарнизонов часто встречались отряды наемников секбанов (сейменов и пр., см. ниже), в Венгрии и на Балканах - мартолосов - пеших (в основном) добровольцев - христиан (со временем увеличивалось и число ренегатов, в 1692 г. брать на службу христиан было запрещено, однако этот запрет соблюдался слабо) выполнявших функции пограничной и внутренней стражи, служивших в гарнизонах и привлекаемых к ведению малой войны и военным походам (среди них было много бывших гайдуков, от которых сами мартолосы в целом не очень и отличались).
Артиллерия обслуживалась топчу, как местными - йерли, так и присылаемыми капыкулу. Она могла быть весьма многочисленной. Так, в Темешваре на 1716 г. имелось 156 орудий: 123 бронзовых пушки (калибром от 1/4 до 48 фунтов), 16 железных пушек (от 0,5 до 70 фунтов), 9 бронзовых мортир (60-100 фунтов) и 8 гаубиц (от 1 до 48 фунтов); большей частью османского производства (84 шт. - 54%) и малокалиберных (до 12 фунтов, только 13 орудий - от 48 до 100 фунтов).
В гарнизонах служили также хумбараджи и лягымджи, гонцы и охрана комендантов (чауши и мютеферрика), привратники / воротники и пр.
Местные гарнизонные формирования имели более-менее стандартную организацию - воины одного типа сводились (в зависимости от количества) в один или несколько джемаатов, делившихся на бёлюки или ода.
Структуру гарнизонов показывают приводимые авторами расписания. Так, гарнизон Белграда на 1692 г. состоял, как минимум, из 2 449 чел. и включал коменданта - диздара, его заместителя-кетхуду, 12 чавушей дивана, привратников / воротников; джемаат йерли-янычар (451 чел.), джемаат янычар из Буды (221 чел.) и 96 янычар из Варада; 5 джемаатов мустахфизов - Верхнего замка (209 чел.), Нижнего замка (48), редутов Новый Кебир (73), Беяз (64) и Лиман (87); 5 джемаатов азапов - четыре номерных (387 чел.) и редута Новый Кебир (87); 5 джемаатов фарисов (124 чел.); джемаат пеших гёнюллю (47 чел.)+ 82 гёнюллю из Варада; джемаат бешли - 33 пеших и 80 конных; джемаат местных топчу (172 чел.); джемаат местных джебеджи (151 чел.) + 25 из Варада.
Гарнизон Темешвара на 1700 г. состоял 40 джемаатов и насчитывал 4 288 чел. (3 103 пехоты и артиллерии, 1 022 конницы и 163 прочих). Пехота и артиллерия гарнизона включали: джемаат местных янычар (1 500 чел.); 2 джемаата мустахфизов (189); 8 джемаатов азапов (663); 3 джемаата топчу (135); джемаат джебеджи (100); джемаат хумбараджи (40); 2 джемаата мартолосов (80), а также 5 джемаатов тягловых азапов (125), 2 джемаата караульщиков (70), 2 джемаата изготовителей пороха (в т.ч. один - мустахфизов), плотинный и мостовой джемааты. Конница: джемаат гёнюллю (310) 10 джемаатов фарисов (712).

4) Наемные отряды
Наемные отряды в составе османской армии начинают играть сколько-нибудь заметную роль с конца XVI в. Выявившаяся в ходе Долгой войны нехватка пехоты заставила османское правительство пойти на увеличение численности янычарского корпуса. В дополнение к этому османы начали набирать наемные отряды стрелковой пехоты, в основном из податного населения, в т. ч. и христианского. Общая их численность поначалу была невелика, однако по ходу семнадцатого столетия постоянно увеличивалась - наемники обходились дешевле капыкулу, а боеспособностью чем дальше, тем меньше уступали сильно сдавшим янычарам. Помимо правительства наемные отряды нанимали и паши, быстро оценившие их возможности и пополнявшие наемниками свои личные армии (позднее они выступали и в качестве частных контракторов для правительства).
Правительственные наемные отряды набирались на время войны, а по окончании ее официально распускались - фактически уходили на вольные хлеба, в лучшем случае нанимаясь на службу к пашам, в худшем - кормясь разбоем или примыкая к каким-либо мятежникам. Чтобы избежать этого правительство по возможности старалось зачислить их в гарнизоны приграничных крепостей или использовать для борьбы с бандами.
Наемники именовались по-разному: секбанами, сейменами, сарыджа и пр., к концу XVII в. чаще всего - левендами («бродягами», также именовалась и морская пехота османского флота), нанятые правительством получали приставку мири- (мирилевенды и пр.). В большинстве своем наемники были пешими стрелками-мушкетерами и ездящей пехотой и вооружались ружьями и саблями. Их базовым подразделением был бёлюк (обычно 50 - 100 чел.), во главе с бёлюкбаши.
Доля наемников в османской армии к концу XVII в. была уже достаточно велика - в расписании армии 1698 г. только нанятых непосредственно правительством пеших стрелков числилось 8 300 чел. (9,56%).

5) Прочие формирования
Часть формирований, игравших ранее значительную роль в османской военной организации, к XVII в. утратили свое значение. Пешие и конные ополченцы яя и мюсселемы утратили военное значение уже к XVI в., превратившись во вспомогательные формирования, использовавшиеся для ремонта дорог и доставки грузов. В 1579/1580 или 1582 г. они были упразднены в Анатолии, а в Румелии привлекались к вспомогательным службам наравне с податным населением.
Акынджи (легкая иррегулярная конница, служившая за долю добычи, к концу XVI в. в основном крестьяне - ополченцы, выставляемые по определенной норме) после Долгой войны также практически утратили значение, к 1620-м гг. их оставалось не более 2 000 - 3 000 чел. Функции акынджи в османской армии перешли к крымским татарам.
Юрюки (кочевые тюркские племена Анатолии и Румелии, на Балканах имевшие особую военную организацию и выставлявшие воинов по определенной норме) к XVII в. военного значения тоже уже не имели и использовались в основном для разного рода работ.
Утратили к XVII в. военное значение и войнуки (конная и пешая милиция из балканских христиан).
Продолжали существовать дербенджи (освобожденные от налогов жители близлежащих деревень несшие охрану дорог, перевалов, горных проходов), однако к концу XVII в. система охраны дорог пришла в упадок.
Дели («безумцы», еще один тип легкой конницы, изначально составлявшийся из добровольцев-мусульман), к XVII в. состояли на службе у османских пашей, входя в состав их личных армий.
Серденгечти («сорвиголовы») представляли собой сводные конные и пешие отряды добровольцев военного времени (часто формировавшиеся в начале похода), вызвавшихся на выполнение особо опасных заданий (первыми идти на штурм, в бой и т. п.) - выжившие получали повышение или дополнительные выплаты.

6) Региональная специфика
На практике, при сохранении общих принципов, военная организация в разных провинциях Османской империи могла весьма существенно различаться, сохраняя местные региональные особенности. Авторы приводят многочисленные примеры, из которых возьмем наиболее интересные мне.

Северное Причерноморье
Северное Причерноморье до второй половины XVII в. мало интересовало османское правительство и перед османскими гарнизонами здесь ставились две основные задачи - контроль над низовьями Дона и Днепра, для пресечения морских походов казаков и присмотр за вассальными правителями Крыма и Дунайских княжеств.
На северо-востоке Причерноморья османам принадлежали южный берег Крыма, крепость Азак (Азов) и часть Тамани, составлявшие эялет Кефе с центром в Каффе (Кафе, Кефе, совр. Феодосии). Важнейшей его частью был Азов, запиравший устье Дона (здесь в 1656/57 - 1696 г. фактически сидел и бейлербей эялета). Местная крепость была практически полностью разрушена в ходе азовской эпопеи 1634 - 1641 гг., но позднее восстановлена и усилена. В 1660 г. на берегах Дона выше Азова были поставлены две каменные башни - Шахи и Султанийе (у казаков «Каланчинские башни» или «каланчи»), а на северном рукаве Дона каменный форт Сед-Ислам (у казаков «Лютин» или «Лютик»). Основу гарнизона Азова составляли янычары капыкулу - во второй половине XVII в. как правило ок. 2 000 чел., при необходимости гарнизон мог быть быстро увеличен (так, в начале 1695 г. в Азове было ок. 3 000 чел., а к началу русской осады уже 6 000 - 7 000 турок). Артиллерия Азова обслуживалась местными топчу, упоминаются также (1669, 1695, 1696 гг.) некие местные бешли. В защите города помимо турок могли участвовать и немногочисленные азовские татары и более многочисленные ногаи и русские «ахреяне» - ренегаты и казаки-старообрядцы (при осаде 1696 г. их было 500 чел.). Артиллерия Азова была довольно многочисленной - в 1696 г. было взято 96 орудий: 40 медных (в т. ч. 29 целых, из общего числа семь московских, остальные турецкие) и 19 чугунных пищалей; 14 медных (13 целых) и 23 чугунных (21 целый) дробовика; 5 мортир (из них одна чугунная). В Лютике / Сед-Исламе взяли 31 медное орудие - 15 пушек и 16 дробовиков.
После потери Азова (1696 г.) турки в начале XVIII в. взялись за укрепление берегов Керченского пролива, здесь основным центром обороны стала крепость Еникале в Керчи.
Большая часть османских сил в Крыму пребывала в гарнизоне Кафы, задачей которого был присмотр за крымцами. Сами эти силы в мирное время были невелики - основу их составляла одна орта янычар (ок. 200 чел.), тимариотов до начала XVIII в. в Крыму не было. При необходимости гарнизон Кафы также мог усиливаться за счет перебросок морем, а османские силы размещаться и в других точках Крыма - в 1672 г. прислано 700 константинопольских янычар, поставленных на Перекопе и Арабате, перекопские янычары упоминаются и в 1677 г. и т. д.
Османские владения на северо-западе Причерноморья входили в состав эялета Озю (Очаков, центром эялета фактически была Силистрия). Задачу пресечения набегов запорожцев здесь к концу XVII в. решал узел обороны созданный в районе Таванской переправы через Днепр. На правом берегу Днепра была построена каменная крепость Гази-керман (Казикермен, нынешний Берислав), напротив нее, на левом берегу - форт Ислам-керман (Аслам-город), на острове Тавань в 1679 г. были устроены еще два каменных укрепления - Шейхислам-керман и Мубарек-керман. Устье Днепра дополнительно контролировала крепость Озю (Очаков).
Насчет состава гарнизона Казикермена имеются разные сведения, к концу века вероятно примерно 2 000 - 3 000 чел., в гарнизоне Очакова служило примерно 1 500 чел.
Помимо контроля за Днепром очаковский бейлербей должен был присматривать за Дунайскими княжествами и Буджакской ордой. Эту задачу решали, в частности, гарнизоны османских крепостей в низовьях Днестра и Дуная - Бендер, Аккермана, Килии (примерно по 500 чел.). На 1627/1628 г. в гарнизонах провинции числился 3 321 чел. (в т. ч. 1 567 в Очакове и 511 в Бендерах). На территории эялета существовала тимарная система, на 1610 г. в 6 основных санджаках - 1 376 зеаметов и тимаров + 6 санджакбеев с 375 джебелю. На 1633 г. в армии
очаковского паши собственно турок имелось 9 600 чел. (войска пашей, тимариоты, янычары, акынджи, добровольцы, пехота и сеймены).

Подолия
Завоеванная в 1672 г. польская Подолия была превращена в османский эялет Каманиче (Каменец). На территории эялета (вплоть до его потери в 1699 г.) размещалась внушительная группировка османских войск, включавшая как контингенты капыкулу, так и местные войска. Большая ее часть находилась в самом Каменце. На 1678 г. здесь числилось 3 326 капыкулу (2 782 чел. янычар, 283 топчу и 261 джебеджи) и 2 055 чел. местных войск, на 1685 г. - 3 227 капыкулу (2 451 янычар, 313 топчу и 463 джебеджи) и 2 487 местных воинов. При необходимости численность гарнизона увеличивалась.
Состав капыкулу периодически менялся - в 1681 г. например личный состав янычар (2 946 чел.) состоял из представителей 10 джемаатов, 8 бёлюков аги и 5 бёлюков сейменов (+ 12 бёлюков чавушей). Представители трех джамаатов (46-го, 49-го и 69-го) находились в крепости все время существования эялета, а начальник 49-го командовал всеми каменецкими янычарами.
Местные войска в 1678 г. состояли из 905 пехотинцев и артиллеристов - 322 йерли-янычар (оклад 8 акче), 65 мустахфизов (11 акче), 317 азапов (3 джемаата; 9 акче), 59 йерли-джебеджи (10 акче), 77 йерли-топчу (9 акче), 65 мартолосов (7 акче) и 1 150 кавалеристов - 12 чавушей каменецкого дивана (20 акче), 665 гёнюллю (2 бёлюка; 14 акче), 289 фарисов (4 бёлюка; 13 акче), 184 татар-липков (6 бёлюков; 14 акче). Помимо перечисленных в Каменце служили видимо конные бешли (на 1681 г. - 4 бёлюка), жалованья не получавших (командиры имели тимары, остальные видимо кормились с гедик-тимаров) и добровольцы-серденгечти (1 000 на 1685 г.), получавшие только провиант и фураж.
Артиллерия Каменца на 1699 г. состояла из 227 орудий и 14 мортир (по другим сведениям из 270 пушек - 148 медных и 122 железных и 23 мортир) - турецких и трофейных: 69 стволов (52 турецких + 8 западноевропейских пушек и 9 мортир) привезены османской армией в 1672 г.; 54 ствола (50 пушек и 4 мортиры) взяты у поляков; 36 пушечек привезены из Збаража в 1675 г.; 29 стволов (8 турецких и 21 трофейный) оставвлено армией Ибрахим-паши после Журавенского похода 1676 г.; 46 стволов привезено из других крепостей (Хотин, Бар, Меджибож и пр.); 6 стволов отбито турками у поляков в ходе осады.
Помимо Каменца небольшие гарнизоны стояли в Баре, Меджибоже и Язловце, на 1680 г. - 104, 88 и 81 чел. соответственно.
В провинции была организована и тимарная система - 2 хасса, 25 зеаметов и 549 тимаров + 4 гедик-тимара. Местные тимариоты (известно происхождение 390 чел.) были в основном представителями других европейских эялетов (284 чел.) - 85 из Румелии, 72 из Очаковского эялета, 67 из Боснии и пр., среди них было немало этнических славян. Из местных тимары получили шестеро - 5 татар-липков и русский переводчик каменецкого дивана Панкратий. На практике из-за напряженной обстановки в эялете многие тимары остались незанятыми, а после начала войны Священной лиги тимары бросила и большая часть успевших их занять.

Алжир
Алжир со второй половины XVII в. являлся фактически самостоятельным государственным образованием, номинально признававшим власть султана. С 1659 г. страной фактически правил янычарский ага, с 1671 г. - дей, правитель избиравшийся местными войсками из своей среды. Османские наместники еще какое-то время продолжали присылаться из Стамбула, но никакой реальной властью не обладали и с 1711 г. османское правительство просто назначало наместником очередного избранного дея.
Власть в стране находилась в руках османских войск, господствующих над местной мусульманской общиной. Основу их составлял янычарский оджак, комплектовавшийся добровольцами из «природных турок» (ряды их пополнялись за счет новоприбывших в страну и проводимыми раз в 5-6 лет, с разрешения османских властей, наборами в Анатолии) и европейских ренегатов. Кулугли (дети янычар от местных женщин) в оджак допускались ограниченно, местные туземцы теоретически не допускались совсем (хотя фактически и имелись). Основная масса янычар была сосредоточена в столице - Алжире, часть посменно служила в гарнизонах. Общая численность янычар (вместе с ветеранами и инвалидами) в XVII в. разными источниками оценивается в 6 000 - 10 000 - 14 000 и даже 22 000 чел.
Помимо янычар имелись также спахи (сипахи) - конница на жалованье у государства, комплектовавшаяся в основном тоже турками и ренегатами (ок. 2 000 - 3 000?) и зуавы - наемная пехота из горцев Кабилии. Топчу, джебеджи (500 чел.) и арабаджи (500 чел.) в начале XVIII в. набирались из местных мавров. Контроль над сельской местностью осуществлялся с помощью привилегированных племен - мазхен / мазхан. В поле алжирский дей мог вывести (не считая туземцев) видимо до 6 000 - 10 000 чел. при примерно 20 орудиях.
Огромным влиянием в стране пользовались также берберийские пираты (главной базой которых был Алжир), объединенные в тайфу раисов.
Административно Алжир делился на 4 части - столицу и столичный округ, подчинявшиеся непосредственно дею и 3 бейлика, управлявшихся беями (им подчинялись местные части оджака и племена мазхен). Большая часть территории страны властями контролировалась слабо - сбор податей например производился с помощью регулярных военных экспедиций (махалля, всего их проводилось три - по одной на бейлик), состоящих из частей оджака и контингентов племен мазхен.

Египет
Основу османских сил в Египте составляли семь оджаков, важнейшим из которых были местные янычары, фактически мустахфизы, контролировавшие каирскую цитадель. Их ага фактически являлся главнокомандующим османскими силами провинции. На 1596/1597 г. мустахфизов числилось 938 чел., на 1671/1672 г. - 6 461 чел., на 1709/1710 г. - 5 263 чел.
Вторым по значимости оджаком были азапы, контролировавшие остальной Каир, служившие в провинциальных гарнизонах и патрулировавшие на лодках Нил. На 1596/1597 г. - 504 чел., на 1671/1672 г. - 2 703 чел., на 1709/1710 г. - 3 285 чел.
Следующими по значимости были оджаки местных мютеферрика и чавушей, изначально они формировались в основном из лояльных османам мамлюков и были чем-то вроде гвардии османского наместника. Численность на те же годы - 1 398, 2 023 и 1 485 и 1 001, 1 435 и 1641 чел. соответственно. Далее шли конные корпуса гёнюллю (использовали и верблюдов; 701, 1 244 и 1 236 чел.), тюфенкджи (987, 1 024 и 1 030) и черакизе (черкесов, тоже из мамлюков; 478, 1 026 и 981 чел.). Отдельных корпусов спецвойск в Египте не было, топчу и джебеджи, вместе с музыкантами и писцами входили в состав всех 7 оджаков отдельными бёлюками.
Общая численность оджаков на 1596/1597 г. 6 007 чел., на 1671/1672 г. - 15 916 чел., на 1709/1710 г. - 14 921 чел. (фактическая численность, как и в других случаях была существенно ниже - «мертвые души», посторонний элемент и пр.)
Помимо оджаков имелись гарнизонные войска - джемаат людей крепостей Египта и джемаат джебеджи Каирской цитадели, составлявших гарнизоны прочих крепостей страны - на 1595/1596 г. 2 304 (в т. ч. 105 джебеджи) чел., на 1671/1672 г. - 4 687 (716) чел., на 1709/1710 г. - 3 001 (77) чел.
Назначаемые в Египет наместники привозили с собой личные войска, нередко довольно многочисленные (2 000 чел. на 1670 г.).
Важную роль играли также мамлюки, организованные в «дома» (бейты). Мамлюки в частности контролировали сельскую местность, заменяя отсутствующих в Египте тимариотов. С османскими оджаками они находились в сложных отношениях противостояния - взаимодействия - взаимопроникновения: часть мамлюков сама служила в оджаках, османские командиры обзаводились личными мамлюками и т. д.
Несмотря на ослабление связи с центром в XVII в. египетские войска регулярно участвовали в военных предприятиях империи - высылалось от 1 000 до 5 000 - 6 000 чел., чаще всего 3 000 чел.

Босния
Босния в силу своего стратегического положения имела важное военное значение, местные наместники пользовались широкой самостоятельностью, командуя всеми войсками в регионе (включая капыкулу и подкрепления из соседних провинций) и нередко самостоятельно ведя локальные войны с соседями - венецианцами и хорватскими банами.
Эялет состоял из 7 санджаков (включая один наследственный - оджаклык, см. ниже), здесь существовала тимарная система - 131 зеамет и 1 793 тимара на 1631 г. (тимары здесь, впрочем, из условного держания все более превращались в наследственнst оджаклык-тимары). Другой местной особенностью была военно-административная организация - основу ее составляли наследственные капетанства (капуданлык), имевшие четкие границы и именовавшиеся по главной крепости округа. Капетаны / капуданы руководили местными силами, часто занимая одновременно пост диздара - коменданта. Число их не было постоянным - на 1645 г. капетанств имелось 19 (с 83 крепостями и 43 укрепленными постами), позднее 29 и т. д.
На 1616 г. местных солдат на жалованье в Боснии числилось 10 304 чел., на 1645/1646 г. - 14 462 чел. (фактически 15 000 - 16 000), на 1683 г. - 13 358 (3 334 мюстахфиза, 5 493 азапа, 2 319 фарисов, 1 657 мартолосов, 555 топчу) чел., на 1698 г. - 15 058 чел., на 1709 г. - 16 528 чел. Всего же боснийский паша мог собрать видимо до 25 000 - 30 000 чел.
Боснийские мусульмане в империи занимали особое положение - детей бошняков брали в янычары, сами они (наряду с албанцами) считались едва ли не лучшими османскими солдатами и во множестве служили в гарнизонах по всей империи, в личных войсках великих визирей и прочих влиятельных лиц и т. д.

Эялет капудан-паши
Острова Эгейского моря, Кипр (в 1670 - 1703 гг.), п-ов Галлиполи, часть побережья Малой Азии и некоторые другие приморские районы входили в состав особого эялета Островов Белого моря (Джезаир-и Бахр-и Сефид), обеспечивавшего флот личным составом, бейлербеем его являлся командующий османским флотом.

Диярбакыр
Эялет отличался специфической внутренней организацией включавшей как «обычные» санджаки, так и курдские владения, в разной степени интегрированные в османскую военно-административную систему. В эялете имелось 11 «обычных» санджаков с тимарной системой, 8 наследственных санджаков и 5 «суверенных» санджаков.
Наследственные санджаки (юрдлуки и оджаклыки) управлялись курдскими беями, передававшими должность санджакбея по наследству. При неисполнении обязанностей санджак мог быть отобран у бея, но передавался его сыну или другой родне. При этом в санджаках этого типа имелась тимарная система (что позволяло османским властям в значительной мере контролировать положение в нем) и сами беи обязаны были участвовать в военных мероприятиях османов.
«Суверенные» санджаки (хюкюметы) были фактически автономными курдскими княжествами - османская администрация и организация здесь отсутствовали, владельцы санджаков ходили на войну с собственными войсками, под руководством бейлербея провинции.
Помимо этого имелись еще аширетлики - автономные районы расселения кочевых племен, права их беев были близки к правам владельцев наследственных санджаков, но статус был ниже - примерно на уровне заимов.

Дамаск
Две разновидности янычар появились здесь в 1658/1659 г. когда Мехмед-паша Кёпрелю прислал из столицы 5 ода капыкулу в дополнение к местным янычарам находившимся здесь с 1521 г.

Османская армия в походе и бою
Армией крупного похода руководили непосредственно султан или великий везир в статусе главнокомандующего - сердара. На практике, после Сулеймана Кануни султаны редко ходили на войну лично и еще реже реально руководили походом и большие походы возглавлялись обычно великим везиром. Менее значимыми походами руководили «министр» или наместник провинции в статусе везира (сердара, как военачальника), локальными операциями - бейлербей или паша (с титулом сераскера).
Подготовка к значительным военным экспедициям начиналась за несколько месяцев до начала кампании. Примерно за полгода до планируемого начала похода (обычно в декабре) выпускался султанский ферман определявший параметры похода - состав войск, дату и место их сбора и проч. Датой выступления обычно служил день Руз-и Хыдыр (23 апреля / 3 мая). Заканчивалась кампания обычно ко дню Руз-и Касым (26 октября / 5 ноября) - армия распускалась или уходила на зимовку. Кампания, таким образом, обычно продолжалась не более 6 месяцев, а собственно боевые действия занимали еще меньше времени - требовалось еще добраться до театра военных действий. Так, в кампании 1663 г. османы потратили 119 дней только на переброску армии от Адрианополя к Эстергому (для последующей осады Уйвара). Каменецкий поход 1672 г. продлился 222 дня (30 апреля - 9 декабря), переброска армии к Каменцу заняла 73 дня (184 часа марша и 44 остановки), осада крепости - 16 дней (12-27 августа), обратная дорога до Адрианополя - 97 дней (221,5 час марша и 44 остановки).
В целом, к XVII в. Османская империя достигла уже видимо физического предела расширения и военно-стратегических возможностей - большую часть времени кампании османские армии тратили на выдвижение к району боевых действий и обратно (расстояние по прямой от Стамбула до Вены - 1300 км, до Тебриза - 1500, до Чигирина - 944, фактически - 1400 км), до Каменца примерно 860 км.
Начинала давать сбои и османская система снабжения (поход 1672 г.), однако в целом она еще функционировала исправно и османская армия в походе с избытком обеспечивалась всем необходимым. Армейские лагеря были наполнены массой имущества, так, в лагере под Веной победителями были захвачены по 4 000 центнеров свинца и пороха, 20 000 ручных гранат, 18 000 артиллерийских снарядов всех видов, более 8 000 повозок и т. д. и т. п.
Перед каждой кампанией проводилась большая подготовительная работа - нанимались отряды секбанов, запасалось все необходимое для ведения войны, прежде всего продовольствие и фураж и т. д. Запасы продовольствия и фуража собирались на складах при планируемых стоянках (с интервалами в 4-5, реже 6-8 часов марша) армии вдоль основных дорог и в главных крепостях на ее пути. Поставки продовольствия и фуража производились местным населением в порядке натуральной (денежной для отдаленных округов) повинности, по фиксированным ценам (частью вообще не оплачивались). Заготавливались зерно, мука, хлеб, сухари, растительное масло, соль, рис, баранина, нередко еще и мед, лук, чеснок, йогурт и пр. Османскому солдату полагалось в день примерно 750 г хлеба и 260 г мяса, коню - 2 кг ячменя или овса, 5 кг сена и 3 кг соломы.
Армия на ТВД снабжалась за счет складов в ближайших крепостях, откуда по запросу высылались продовольственные обозы. На зимних стоянках армия также обеспечивалась со складов в соответствующих пунктах.
Централизованно снабжались только части капыкулу, тимариоты и местные войска должны были обеспечивать себя сами - брать провиант и фураж с собой или покупать в пути и на месте (соответствующие средства собирались по месту их жительства, в виде специального налога). К 1630-м годам тимариоты в начале кампании уже получали от казны хлебный рацион или его денежный эквивалент.
На марше османская армия двигалась довольно бодро (в среднем ок. 18 км в день), при отсутствии противника - несколькими корпусами, вблизи неприятеля соединяясь и имея впереди сильный авангард, а также арьергард и конницу прикрытия на флангах. Лагерь обычно размещался у реки и не укреплялся - подходы к нему патрулировались конницей (с 1687 г. лагерь стали укреплять на европейский манер). Порядок и дисциплина в лагере поддерживались на высоком уровне, существенно более высоком чем у тогдашних европейских армий.
Армию всегда сопровождало множество некомбатантов - чиновников, разнообразных слуг, обозников, торговцев и т. д. Торгово-ремесленные корпорации Стамбула, Андрианополя и Бурсы по разнарядке властей выделяли людей (ордуджу) для сопровождения капыкулу в походе (так, в Чигиринском походе 1678 г. армию сопровождали ок. 4 000 ордуджу). В состав ордуджу входили производители и продавцы продуктов питания (мясники, пекари, повара, продавцы фруктов, меда и пр.), одежды и обуви (башмачники, сапожники, портные, торговцы тканями и пр.), металлических изделий (медники, лудильщики, кузнецы, котельники, оружейные мастера) и прочие специалисты (цирюльники, банщики, седельщики и пр.), обеспечивавшие войска соответствующими товарами и услугами. Помимо ордуджу (служивших за счет своих корпораций) в поход отправлялись специалисты и ремесленники делегированные / нанятые (и обеспечиваемые) правительством.
Армию сопровождало также множество слуг - даже янычарам был по штату положен один слуга на десяток, а высокопоставленные лица вообще ни в чем себе не отказывали (султаны брали с собой и жен и наложниц с соответствующей обслугой). В итоге, османские воины обычно были хорошо накормлены, обустроены и почти избавлены от хозяйственных забот, но численность армии это раздувало чрезвычайно - по некоторым оценкам некомбатанты составляли до 2/3 османских армий. Часть из них впрочем была вооружена и иногда могла поучаствовать в бою (при защите лагеря и т. п.) или, при необходимости, поставлена в строй (после взятия Уйвара в 1663 г. на службу, для восполнения потерь, была взята часть офицерских слуг).
При армии имелся также и огромный обоз, предпочтение впрочем обычно отдавалось не повозкам, а верблюдам (в Хотинском походе 1621 г. только у султана было 6 000 верблюдов) и мулам, общее число которых достигало десятков тысяч (артиллерия транспортировалась волами).
В сражении османская армия обычно строилась в несколько линий, в форме полумесяца, с пехотой в центре и (слегка выдвинутой вперед) конницей на флангах. На острие боевых порядков находились добровольцы - серденгечти, за ними в центре, прикрытом окопами или повозками янычары, артиллерия и джебеджи, а также великий везир с личным войском, за везиром - султан (если присутствовал) со старшими бёлюками конницы капыкулу, ич-огланами и пр., далее казна и обоз, а за ними - арьергард. Сражение (в теории) разворачивалось в том же порядке - начинали серденгечти, за ними следовала пехота, конница пыталась охватить фланги, везир и султан высылали помощь на угрожаемые участки и т. д.
Сложные маневры в ходе сражения османские войска осуществлять были неспособны, из-за недостаточной выучки и организованности и сильны были прежде всего яростным натиском.
Османская пехота не знала линейного порядка и не имела штыков и пик, однако способна была поддерживать плотный огонь и была страшна в рукопашной, ловко орудуя саблями. В обороне пехота вела огонь укрывшись за повозками и по возможности окапываясь, атаковала «толпою в образе колонны», в движении превращавшейся в клин. Османская конница также не знала строя, но была страшна яростным натиском, стремясь опрокинуть противника, использовалось также и ложное отступление. Полевая артиллерия османов оценивалась низко и существенного влияния на ход боя обычно не оказывала.
В целом, к концу XVII в. османская армия уже не могла угнаться за уровнем развития своих европейских оппонентов, однако оставалась еще грозным противником. Помимо прочего, ей не хватало опыта крупных сражений - между 1526 и 1683 гг. в Венгрии, на главном своем ТВД в Европе османы провели только две масштабных битвы (в 1683 - 1697 гг. - 15, одна ничья и 12 поражений), применяя свои силы большей частью для осадных операций.

2-я часть