[Hessalam-2020]

О малоизвестной странице Великой Отечественной Войны - о бывших солдатах вермахта, которые в 1944-1945 году помогали Красной Армии в борьбе с Курляндским котлом, где их немцев-афнтифашистов засылали в тыл прижатой к морю окруженной группировке группы армий "Север".

«Курляндский котёл». Немцы, сражавшиеся на стороне Красной Армии

В 1944 году в Курземе советскими войсками была блокирована сильная гитлеровская группировка. Среди участников антифашистского сопротивления, сражавшихся в «Курляндском котле» с нацистами, можно было встретить чехов, поляков, словаков, французов, дезертировавших из фронтовых или хозяйственных частей вермахта. В партизанских группах и отрядах действовали также и немцы. Об этом сегодня мало кто вспоминает…

Советское командование направляло в Курлядский «мешок» добровольческие группы немецких солдат-антифашистов. Перед ними ставились различные задачи: вести разъяснительную и пропагандистскую работу, осуществлять разведку и диверсионную деятельность.

Одна из групп, высаженная в декабре с двух лодок на морском побережье у Энгуре, состояла из 18 бывших немецких военнослужащих, вставших на путь борьбы с нацистским режимом. Во время десантирования одна из лодок перевернулась и люди оказались в ледяной воде. Находясь на сильном морозе в чужом, незнакомом месте, они не могли высушить одежду и обогреться. Десантники оказались в тяжелейшем положении и вскоре были захвачены гитлеровцами… По словам латышского рыбака Яниса Калнпурса, участвовавшего в той десантной операции, лишь двоим из группы удалось вернуться в расположение советских войск «с донесением и документами».

В ночь на 24 декабря 1944 года у Пампали линию фронта перешла другая рейдовая группа немецких антифашистов, подготовкой которой руководил советский полковник Ефим Бродский. Выдавая себя за разведчиков германских войск, они в течение недели открыто побывали во многих гарнизонах вермахта от Скрунды до Приекуле, попутно распространяя газету «Свободная Германия» и манифест немецкого антифашистского комитета. Участник рейда гауптфельдфебель Гебхард Кунце, который говорил по-латышски и знал нескольких рабочих в Лиепайском порту, свидетельствовал позднее, что в Скрунде в трудный момент немецким антифашистам помогла семья Карлиса Вациетиса. Пропагандистский рейд вызвал серьёзную тревогу в штабе 18-й немецкой армии, многие солдаты после этого дезертировали.

Ещё в конце лета 1943 года по предложению национального комитета «Свободная Германия» из немецких антифашистов был сформирован специальный отряд полковника И.Бейдина, предназначенный для борьбы в тылу группы армий «Север». После особой подготовки этот отряд был заброшен в тыл врага севернее Пскова — в район действия одной из ленинградских партизанских бригад. Немецкие добровольцы вместе с партизанами наносили удары по коммуникациям гитлеровских войск, набирались опыта партизанских действий.

В северную часть Курземе спецотряд немецких антифашистов был заброшен в ночь на 16 февраля 1945 года. В этой группе было 20 человек, командовал ими капитан Красной Армии Андрей Бочкарёв. Отряду была придана радистка Евгения Смирнова с переносной рацией. Среди бойцов было два человека, знавших латышский язык. «Один из них был рижанин, — писал позднее И.Бейдин, — фамилии которого я, к сожалению, не помню. Второй товарищ был Иозеф Синкевич... Он родился в окрестностях Даугавпилса. Иозеф в 1943 году был насильно мобилизован в так называемую власовскую армию. Когда часть, в которой служил Синкевич, прибыла на фронт, он немедленно перешёл на сторону Красной Армии... Синкевич настойчиво просил разрешения участвовать в борьбе против немецко-фашистской армии».

Отряд успешно десантировался: в течение 30 минут все собрались и спрятали парашюты. Приступили к выполнению поставленной задачи – разведывали военные силы противника, действовали среди гитлеровских солдат.

На хутор «Акменькални», разведчики вышли 24-го, или 26-го февраля. Хозяин хутора вспоминал: «Около часу или двух ночи в наш дом вошли одетые в немецкую форму 17 или 18 человек. Они говорили по-немецки. Велели затопить плиту. Спрашивали, нет ли партизан. Узнав, что за неделю перед этим они были, выставили снаружи посты. Мы показали немцам место в кухне и маленькой комнатке, где переночевать; для нас самих осталась задняя комната. На следующее утро часов около 9.00 я спросил разрешения выйти к скотине. Когда я умывался, то заметил, что по дороге со стороны «Вилцини» едет несколько подвод. Я сказал немцам: «Ваши едут!» — «Это ничего», — ответили они. Подъехавшие, которых было около 40, спросили нет ли в доме солдат. Я ответил, что есть. Они поздоровались».

У советских разведчиков имелись соответствующие документы, они были одеты в немецкую форму, оружие и снаряжение также были немецким. Для большей безопасности в случае встречи с гитлеровцами роль командира группы должен был брать на себя немец-антифашист Хеларий Херонимус, бывший унтер-офицер. Капитан Бочкарёв хорошо владел немецким языком, однако при сильном волнении в его речи могли случиться ошибки.

На предупредительный окрик нашего часового вперёд вышел офицер-гитлеровец. Это был обер-лейтенант. Подойдя к часовому, он принялся расспрашивать, что за подразделение расположилось на отдых. Часовой ответил, что они ищут парашютистов, однако обо всём этом лучше расскажет его командир. Условным сигналом он вызвал из дома Херонимуса. Тот вышел в форме обер-лейтенанта германской армии. Он был без оружия, без головного убора, шинель накинута на плечи... Обменявшись приветствиями, оба офицера проверили друг у друга документы. После этого Херонимус и гитлеровец обменялись рукопожатием…

Хозяин хутора вспоминал: «Офицер велел находившимся в комнате проверить удостоверения личности. Некоторые из приехавших немецких солдат были настроены довольно благодушно, пили кофе, переговаривались. Но вдруг раздалась команда: «Первая группа на выход! Вторая группа на выход!» Началась обоюдная перестрелка. Когда стрельба закончилась, обитателей дома выгнали во двор. Во время перестрелки погибло человек 20: из них 6-7 карателей. Приехавшие утром немцы собрали вещи погибших. Насколько знаю, убитых увезли в Анцеское лесничество, позднее их зарыли на куйкаском кладбище».

По свидетельству очевидцев, бой был яростным и скоротечным. Первой же автоматной очередью наши бойцы положили командира карательного отряда, но силы оказались неравны... В этой схватке погиб капитан Бочкарёв и большинство бойцов. Иозеф Синкевич, отстреливаясь пытался уйти в лес, но был убит. Нескольких тяжелораненых разведчиков нацисты добили на месте. Лишь двое были взяты в плен: берлинец Хуго Пипер и Якш (Якис) из Нижней Силезии. Обоих бросили в лиепайскую военную тюрьму. Русская девушка-радистка успела уничтожить документы и сама застрелилась…

Собранные позднее свидетельства подтверждают, что дундагская полевая жандармерия почти сразу обнаружила появление отряда советских разведчиков. Есть основания полагать, что на их след вывел лояльный режиму местный информатор. Специальная гитлеровская команда не случайно появилась на дальнем хуторе, находившемся в обширном и глухом лесу, на стыке границ Дундагской, Анцеской и Пузеской волостей. Некоторые жители упоминали, будто разведчиков также выдало отсутствие в их документах особой печати дундагской жандармерии. Каратели первыми открыли огонь и это не оставило немецким антифашистам шансов вырваться из западни…

Очень сложно было переиграть гитлеровскую жандармерию и ягдкоманды СД, знавшие свою зону ответственности до мельчайших подробностей. Нацисты очень хорошо понимали, с кем они могут встретиться в этой лесной глуши. Избранная советской спецгруппой тактика маскировки в условиях «Курляндского котла» оказалась непригодна. За полгода боёв в окружении тылы немецкой армии здесь упрочились, была разработана исключительно широкая и хитроумная система контрразведки и борьбы с партизанами.

Известно, что взятый в плен Хуго Пипер был расстрелян в лиепайской тюрьме вместе с большой группой политзаключённых в день капитуляции Курляндской группировки. Якшу удалось избежать расстрела по той причине, что за несколько дней до капитуляции, когда началась расправа с политзаключёнными, он случайно попал к уголовникам.

Полковник И.Бейдиным писал: «Борьба велась не только на фронте. Борьба велась и за умы людей. И уж совсем не случайно после войны многие бывшие немецкие солдаты и офицеры стали друзьями Советской страны».



Доблестно проявил себя мужественный немецкий антифашист Фриц Курцтуш (Эрнст, а также Альфред), возглавивший группу советских разведчиков в Талсинском уезде зимой 1944-1945 годов. Он родился в 1921 г. в Кёнигсберге в семье рабочего, бывший военнослужащий вермахта. Решил встать на путь борьбы с нацизмом, 26 февраля 1943 г. перешёл на сторону Красной Армии. Выразил желание работать в разведке. В ночь на 26 декабря 1944 г. Фриц Курцтуш был сброшен в окрестностях Валдемарпилса как командир группы с двумя латышами -- радистом и разведчиком.

Этот небольшой отряд базировался в лесном массиве между Вандзене и Упесгривой -- в так называемых Белых горках. Успешному началу деятельности группы «Эрнст» помогло то обстоятельство, что советским разведчикам удалось встретиться с латышами -- дезертирами немецкой армии, которые вместе со своими родственниками включились в разведдеятельность и снабжали группу Ф.Курцтуша всем необходимым.
Опорным пунктом разведчиков стал хутор «Пиладжи», на котором проживала Мария Янсоне -- жена красноармейца. Алфред Бринтениекс -- один из тех, кого Ф.Курцтуш привлёк в состав своей разведгруппы, так описывал свою деятельность в отряде:
«Два месяца, пока я работал с разведчиками, я часто ездил в Дундагу, Валдемарпилс, Талсы разузнать дислокацию и перемещение войск противника, наименования частей, движение эшелонов, какие грузы перевозят, где находятся укреплённые огневые пункты. У меня не было никаких других документов, кроме листка прописки младшего брата Вилниса. Сведения доставляли также мой отец Фрицис, сестра Инара, Арнолд Янсонс».

После почти двух месяцев успешной деятельности группа «Эрнст» была раскрыта и разгромлена гитлеровцами. Кто-то выдал разведчиков, указав карателям их базу. В застенки жандармерии попали все три бойца «Эрнста» и некоторые их помощники. Бывшие легионеры А.Озолиньш, Я.Ванагс и А.Мелнгалвис из Видземе, которые находились в лагере, сумели бежать, но позднее были схвачены и расстреляны. Арестованных свирепо пытали -- хотели выжать подробную информацию о деятельности «красного немца» Ф.Курцтуша. От него самого гестаповцы так и не смогли ничего добиться… Фрицис Бринтениекс вспоминал :
«Немца Альфреда я видел в вентспилсской тюрьме во время прогулки (прогуливаться выпускали только немцев). Он был жутко избит, поэтому, едва держался на ногах. Раненым он не выглядел. Рассказывали, что и во время пыток он держался смело, даже дерзко. После страшных пыток пробовал весело насвистывать, хотя чуть не терял сознание... Говорили, будто разведчик Альфред четыре раза переходил у Тукумса фронт, и жандармы думали, что мы знаем об этом и сможем показать, где перейти линию фронта. Нас с сыном Вилнисом трижды возили показать это место. Каждый раз, когда мы говорили, что не знаем (мы действительно ничего не знали), немцы инсценировали исполнение над нами смертного приговора, ставили к дереву и стреляли мимо. Вилнис два раза выдержал, а на третий потерял сознание...»
Кроме самого Фрициса Бринтениекса, аресту и пыткам подверглась вся его семья (жена и трое детей)…

Вспомним о т.н. Версальской или «французской группе», состоявшей из шести человек, трое из которых – эльзасцы, бывшие военнослужащие германской армии. Небольшой отряд «Версаль» был заброшен в Курземе в конце 1944 года. Кроме упомянутых эльзасцев, в состав группы входили трое латышей; двое из них были мобилизованы в латышский легион СС, но перешли на сторону Красной Армии летом 1944 г., выразив желание действовать в тылу у гитлеровцев. Третий -- радист рижанин Юлий Блимелис с 1941 г. сражался в 201-й латышской стрелковой дивизии и на разведработу был направлен весной 1944 года. Командиром отряда «Версаль» являлся бывший унтер-офицер Пьер Поль Шац (род. в 1915 г.).

Предполагалось, что эта группа, используя фальшивые документы, под видом солдат немецкой армии будет находиться на одном из хуторов. Однако реализовать этот замысел не удалось, поскольку гитлеровская служба безопасности и полевая жандармерия зимой 1944 года полностью контролировали все населенные пункты Курземе. Документы у советских разведчиков не были достаточно надёжными -- оказалось, что через определённое время в бумагах военнослужащим ставился особый условный знак. Поэтому десантники переправились в зурмежский лесной массив и при помощи местных жителей развернули разведывательную работу. К разведчикам присоединилось трое зурских партизан (один из них -- словак Андрей Слотиган, родившийся в 1920 году в Зволине). Заместитель командира Элмар Биедриньш (Берзиньш), который чаще всего xoдил на задания в Вентспилс и фактически руководил деятельностью группы, рассказывал позднее:
«В местечке Удранде нам помогало несколько жителей, особенно отважной помощницей разведчиков была Анна Гутмане… Её муж был портным и шил членам нашей группы немецкую военную форму, а также подходящую к местным условиям, не бросающуюся в глаза одежду. Иногда я отправлялся в город в форме оберштурмфюрера СС, меня сопровождал Поль (Шац) в форме фельдфебеля и Мейя Эрик (елгавчанин), все мы безупречно говорили по-немецки. Опасные поручения чаще выполнял я один, разгуливая, как простой деревенский парень, подстраховавшись соответствующими документами. Однажды, когда руководство запросило сведения о поясе немецких укреплений вокруг Вентспилса, мы вновь отправились туда втроём на немецкой трофейной машине. Все три полосы обороны мы точно зарисовали и сделали это открыто, причём привлекли даже руководителей работ -- унтер-офицеров, которые, рапортовали о ходе строительства и уточняли наши пометки на немецких картах».
Со временем полевой жандармерии стали известны «инспекции» советских разведчиков и от операций с переодеванием пришлось отказаться: в «Курляндском котле» становилось слишком тесно… В зимних условиях действовать было всё труднее; особенно сложным стало тайное возвращение после заданий в лесной лагерь.

Рейды открытой разведки впредь, переодевшись в гражданскую одежду, выполнял один лишь Э.Биедриньшь. Командиру группы Полю Шацу приходилось оставаться в лагере, так как людей, одетых в форму вермахта, теперь усиленно проверяли на всех дорогах, ведущих к Вентспилсу.
Поиски карателей однажды увенчались успехом. Очевидно, что место лагеря кто-то выдал, поскольку ягдкоманда начала хорошо подготовленную атаку сразу с двух сторон, прямо на шалаши. Они знали и то, что у разведчиков имелся лишь один пост, расположенный в отдалении, чтобы оттуда просматривался перекрёсток мулдшкуньской и капской дамб. В тот день, утром на посту стоял словак А.Слотиган. Заметив на просеке немцев, он стал пробираться к лагерю, чтобы предупредить своих, но наскочил на вторую цепь гитлеровцев, которая шла с противоположной стороны, и был взят в плен. В землянке о грозящей опасности никто не знал...

«Мы находились в бункере, -- рассказал Э.Мейя, -- который в своё время построил Никлавс. В действительности это был шалаш, до половины забросанный землёй. Рядом во втором шалаше находились вещи и продовольствие. Вдруг снаружи вроде бы донёсся какой-то шум. Я полез посмотреть и только вышел, как моментально был ранен. Начался обстрел, но внутрь пули не проникали: нас защищал слой мёрзлой земли. Подготовив радиостанцию, чтобы взять с собой, выбросили несколько гранат. Сразу же после взрыва Жанис Краутманис, родом из Пилтене, выбежал и был убит на месте. За ним наружу бросился Янис Бринне -- тоже погиб. Стреляющие спрятались за вторым шалашом, и наши гранаты никакого вреда им не причинили. Когда стрельба утихла, Поль осторожно выполз, чтобы разведать окрестность. Его ранило в ногу. Видя, что наружу нам не выбраться, мы стреляли сквозь двери и бросали гранаты, чтобы немцы не могли подобраться к входу. Каратели бросили несколько гранат на крышу шалаша, но в дверь не попали. Кончились боеприпасы. Снаружи кричали, чтобы мы сдавались. И мы были вынуждены это сделать. Когда вышли, на нас был направлен целый лec автоматных стволов -- немцев по меньшей мере было около двухсот».
Элмар Биедриньш в это время находился на задании по другую сторону р.Венты, где разведывал вновь построенную лиепайскую железнодорожную ветку. Однако на его след также напали; кроме него были арестованы и несколько помощников разведчиков. Версальская группа перестала существовать. Некоторым её членам, после того как они перенесли муки пыток в вентспилсской тюрьме, посчастливилось дождаться дня капитуляции нацистской Германии. В живых остался и командир разведчиков Поль Шац, но уже после войны ему пришлось ампутировать гангренозную ногу.

На Курземском полуострове, в тылу окружённых гитлеровских войск, партизаны и разведчики, в труднейших условиях вели мужественную борьбу до последних дней войны. Среди этих отважных людей были представители разных народов, в том числе и немецкие антифашисты. Наряду с этими активными участниками сопротивления были десятки и сотни немецких солдат, которые отказывались воевать на фронте и покидали свои части. Многие из них были приговорены к смертной казни уже накануне разгрома гитлеровской Германии.

istorik-gusev.livejournal.com/9106.html