Отрекшаяся от Великой Мехазмы
09.02.2021 в 17:02
Пишет N.K.V.D.:«Полярники» из ГРУURL записи
Осенью 1954 года заместитель командира 1-й отдельной радиобригады ОСНАЗ полковник Петр Шмырев был вызван в управление кадров ГРУ.
Читать дальше– Вот что, Петр Спиридонович, – лукаво улыбнулся кадровик Павел Васильев, – наглаживай шнурки и вперед к порученцу министра. Он тебя ждет.
– Порученец министра? Меня? – удивился Шмырев.
– А чего растерялся, не хочешь пообщаться с генерал-лейтенантом Потаповым? – продолжал в том же тоне Васильев.Но Шмыреву было не до улыбок. Он ровным счетом ничего не понимал. С какой это радости генералу Потапову захотелось побеседовать со скромным заместителем комбрига. Казалось, ответ на подобный вопрос должен был дать Васильев. Но тот только руками развел:
Петр Спиридонович Шмырев, 40-е.
– Поверь, сам не в курсе. Но мне кажется, что тебе предложат новое место службы. Возможно, с повышением. Просто так порученец министра не вызывает, сам знаешь...Кадровик оказался прав. Генерал Потапов долго ходить вокруг да около не стал. Он вытащил из ящика стола какую-то бумагу, пробежал ее глазами и сказал:
Потапов Михаил Иванович
– Вот, товарищ полковник, запрос на вас из главного штаба ПВО страны. Главком просит назначить Шмырева Петра Спиридоновича в аппарат начальника разведки войск противовоздушной обороны страны.
Генерал протянул ему запрос, мол, убедись сам, и кивнул:
– Вы как, согласны или хотите подумать?
Теперь Шмырев понял, откуда дует ветер. Недавно начальником разведки войск ПВО был назначен генерал-лейтенант Петр Петрович Евстигнеев. В войну он руководил разведкой Ленинградского фронта и, разумеется, знал своего подчиненного заместителя командира 623-го радиодивизиона Шмырева. Теперь Евстигнеев собирался развернуть в войсках ПВО свою радиоразведку и, видимо, вспомнил о нем.
Однако это предложение не обрадовало полковника. Ему нравилось служить в войсках. На своей должности замкомбрига он уже находился три года, чувствовал себя вполне уверенно, дело знал. С командиром Иваном Мироновичем Мироновым у него были хорошие отношения, он полностью доверял Шмыреву. Словом, работать было интересно и уходить оттуда ему не хотелось.Собственно, это он и сказал Потапову и попросил оставить его в бригаде. Генерал отнесся к такому заявлению спокойно и отпустил Петра Спиридоновича с миром.
Пётр Петрович Евстигнеев
Шмырев возвратился в ГРУ и доложил о результатах встречи первому заместителю начальника генералу Федору Феденко. Федор Александрович был человеком грубым и невыдержанным. Рассказывая о том случае, Шмырев охарактеризовал Феденко одним словом: «солдафон».
Он напустился на Шмырева: мол, кто ты такой, тебе порученец министра предлагает, а ты ломаешься, мол, не хочу. Приказал писать объяснение. Петр Спиридонович написал.
К счастью, никаких последствий разговор этот в будущем не имел. Однако спокойная служба в бригаде для Шмырева закончилась. Вскоре его вновь вызвали в кадры и предложили перейти на службу теперь уже в центральный аппарат ГРУ – в отдел радио- и радиотехнической разведки, которым командовал генерал-майор Анатолий Зюбченко. Шмырев согласился.
Зюбченко не был специалистом в области радиоразведки. В Центр его перевели с Дальнего Востока, где во время войны он возглавлял разведку одного из фронтов.
Анатолий Константинович сменил на этом посту полковника Тюменева. Правда, после Тюменева должность руководителя отдела несколько лет исполнял полковник Иван Логинов, но начальником его так и не утвердили.
Заместителем у Зюбченко был полковник Михаил Рогаткин, легендарный радиоразведчик с довоенных времен, создатель службы радиопомех.Отдел состоял из трех отделений, которые возглавляли полковники М. Чеканов, А. Борсяков и П. Костин. Была еще группа полковника А. Устименко. Она занималась изучением возможностей разведки ядерных взрывов.
Рогаткин Михаил Иванович
Полковник Петр Шмырев был назначен заместителем начальника первого организационно-планового отдела. Так началась его служба в центральном аппарате ГРУ.
В тот период, в конце 40-х – начале 50-х годов атомная бомба перевернула взгляды военных теоретиков и практиков на характер ведения войны. В военной стратегии окончательно утвердилась концепция, в основу которой был положен тезис о ведущей роли ядерного оружия.
Из союзника США быстро превратились в главного противника СССР. И пока межконтинентальные баллистические ракеты, как основные носители самого мощного в мире оружия, еще только разрабатывались, на передний план вышла стратегическая авиация. И поэтому Соединенные Штаты Америки и Канада активно строили новую систему раннего радиолокационного обнаружения и управления авиацией.
К созданию этой системы они подошли основательно. Построили три радиолокационные линии. Первую – «Пайнтри лайн» из 33 станций – разместили вдоль южной границы Канады. Обошлась она в 50 млн. долларов и была завершена в 1954 году. Она обеспечивала опознавание и перехват целей над территориями США и Канады. Однако система страдала существенным недостатком – имела малую глубину эшелонирования и слабо улавливала низколетящие цели.Вторая линия РЛС – «Макгилл фенс», – вступившая в строй в 1957 году, устранила эти недостатки. Станции перехватывали низколетящие самолеты, но, к сожалению, не обеспечивали их устойчивое сопровождение. Стоила система 227 млн. долларов.
Pinetree Line
И, наконец, третий рубеж дальнего радиолокационного обнаружения, более известный как «Линия Дью», включал в себя цепь из 50 РЛС и обошелся казне в астрономическую по тем временам сумму – около 350 млн. долларов. Его строительство завершилось летом 1957 года.
Эта линия прикрыла все «прорехи» в ПВО США и Канады. Теперь американцы и их соседи получали предупреждение о целях противника за 2–3 часа.
Для руководства рубежами, насыщенными сложной техникой и специалистами, было создано специальное командование НОРАД. Его штаб расположили в Колорадо-Спрингс.
Естественно, о строительстве линий РЛС стало известно командованию Вооруженных сил Советского Союза. Поступали некоторые оперативные данные, но их было явно недостаточно. Американцы предприняли крайние меры предосторожности и секретности.
Генерал-лейтенант Петр Шмырев рассказывал: «Электромагнитная доступность американских объектов с наших берегов во всех диапазонах частот’ оказалась слабой или вообще отсутствовала. А знать эти объекты мы были обязаны. Предстояло подобраться к ним поближе и попытаться разведать силами радио- и радиотехнической разведки».
Легко сказать, да нелегко сделать. Как подобраться, каким образом? Теперь уже вряд ли удастся установить, кому принадлежала идея отправить группу радиоразведчиков в дрейф на ледовой станции. А идея, надо сказать, была весьма оригинальная и, как показало время, – продуктивная. Предлагалось трех офицеров и двух солдат, мастеров слухового приема, включить в состав дрейфующей станции «Северный полюс-4».
Подготовка всей этой операции была возложена на полковника Петра Шмырева. Петр Спиридонович с большой охотой взялся за порученное дело.Позже Шмырев скажет: «Это поручение возвращало меня в привычный круг забот, связанных с набором и обучением людей, подготовкой технических средств, согласованием многочисленных вопросов в Главсевморпути и других ведомостях».
Уже генерал-лейтенант Петр Спиридонович Шмырёв.
Старшим команды радиоразведчиков назначили майора Александра Лебедева. Майор был молод и энергичен, имел достаточный опыт службы в разведке, хорошо знал специальную технику.
Правда, следует отметить: никто из военнослужащих не был полярником, соответствующими знаниями, подготовкой не располагал. Да, они, разумеется, слышали, читали о высокополярной воздушной экспедиции «Север-1», организованной в 1937 году и руководимой академиком Отто Шмидтом, о станции «СП-1» во главе с Папаниным, но на этом их знания о зимовке на льдине заканчивались.
А ведь работа научно-исследовательских станций «Северный полюс», организуемых на дрейфующих льдах в глубоководной части Северного Ледовитого океана, проходит в очень суровых условиях. Длительная, до пяти месяцев полярная ночь, при сильных морозах до - 50° С, порывистых ветрах, метелях – зимой, и туманной, влажной погодой – летом.
Опасны расколы ледяных полей. Ведь вес средней по размерам льдины составляет около 2–3 млн тонн. В постоянном дрейфе, поворотах в ледяном покрове возникают большие, мощные напряжения, вызывающие расколы. Сотни раз льдины станций «СП» подвергались таким расколам.
Персонал станции, как правило, небольшой – 25–30 человек, в состав которого входят специалисты: океанологи, гляциологи, аэрологи, метеорологи, актинометристы, геофизики, механики, радисты, повар, врач.
Результаты наблюдений и исследований станций «Северный полюс» используются в разных отраслях народного хозяйства – в морском, речном, воздушном транспорте, в промышленности, в строительстве, а также для прогнозирования погоды и условий плавания по Северному морскому пути.
Теперь к этим отраслям присоединилась и разведка. У ней были свои специфические задачи, связанные с обороной страны. Таким образом, пятерым радиоразведчикам предстояло на 12 месяцев стать полярниками. По согласованию с Главсевморпути было принято решение включить группу разведчиков в состав коллектива станции «Северный полюс-4».
Дрейфующая станция «СП-4» начала свою работу в апреле 1954 года. Первая смена завершилась через год, в 1955-м. Радиоразведчики влились во второй состав станции.Возглавил эту смену опытный полярник, в прошлом военный моряк Павел Гордиенко. Начальник Главного разведывательного управления генерал-полковник Михаил Шалин пригласил к себе Павла Афанасьевича.
Обговорили все вопросы, связанные с пребыванием группы на льдине. Было решено связь осуществлять через начальника «СП», по линии Главсевморпути, но шифрами военной разведки. Об истинных задачах группы во главе с майорам Лебедевым и их принадлежности к спецслужбе знал только он, начальник экспедиции.
Кроме Петра Шмырева подготовкой будущих «полярников» из ГРУ занимался Михаил Лашов. Он специалист по американской стратегической авиации, старался обучить разведчиков всему тому, что необходимо им будет в ходе работы в составе станции «Северный полюс-4».
Потом, на протяжении года Лашов непосредственно руководил разведывательной группой Лебедева. В апреле 1955 года вторая смена «СП-4» высадилась на льдину. Коллектив Состоял из 27 специалистов. Среди них и представители радиоразведки.
Надо сказать, что именно станция «СП-4» оказалась долговременнее многих других. Три года длилась ее жизнь. Три коллектива полярников, посменно, работали на одной и той же льдине. Она пересекла весь Северный Ледовитый океан, пройдя около 7 тысяч километров. Как раз в апреле 1956 года, когда заканчивалась вторая смена, близко подошла к Северному полюсу. «СП-4» находились всего в 12-ти километрах от географической точки Северного полюса.Группа радиоразведки поработала весьма продуктивно. Петр Шмырев, руководящий этой спецоперацией, дал такую оценку деятельности офицеров и солдат: «Мы определили, где находятся, сколько их, на каких частотах работают. Важно, что группа Лебедева добыла ряд ценных сведений по строящимся объектам «Линии Дью».
Рисунок «Радист Игорь Заведеев принимает очередную радиограмму»
(дрейфующая станция «Северный полюс — 4»). Художник Игорь Рубан.
В ходе этого дрейфа следили радиоразведчики и за полетами американской стратегической авиации в Арктике. В общем, экспедиция была своевременная и полезная».Правда, не обошлось и без сложностей. Получил ожоги радиотехник старший лейтенант Бутнев. Один из полярников неумело обращался с газовым баллоном, Бутнев, к несчастью, оказался случайно рядом.
DEW Line
Полярный летчик, настоящий воздушный ас Илья Мазурук сделал все возможное и невозможное, чтобы в условиях полярной ночи, с разрушенного ледового аэродрома вывезти с дрейфующей станции обожженного офицера. Бутнев, к счастью, выжил и продолжил службу в радиоразведке.Случилось несчастье и с другим членом группы, солдатом срочной службы Репиным. Его прихватил острый приступ аппендицита. Начальник станции Гордиенко и врач Сягаев приняли решение оперировать больного на месте. Операция прошла успешно, и через несколько дней Репин поднялся с кровати и приступил к исполнению своих служебных обязанностей.
Илья Мазурук, полярный летчик, Герой Советского Союза.
Вторая смена «СП-4» завершилась 20 апреля 1956 года. Дрейф продолжался 378 суток. По возвращении на Большую Землю начальник станции Петр Гордиенко доложил: специалисты-океанологи, аэрологи, метеорологи, ледоисследователи свою задачу выполнили.
О разведках он умолчал. Оценивать работу этих людей было не в его компетенции.
... Через 10 лет, в 1965 году, радиоразведка ГРУ попытается повторить дрейф «СП-4». И пусть военно-стратегическая обстановка к этому времени изменилась и теперь ведущие позиции заняли межконтинентальные баллистические ракеты, но американские стратегические бомбардировщики Б-52 упорно отрабатывали удары с северного направления. Поэтому дрейф вдоль берегов Североамериканского континента не был излишним.Группу радиоразведчиков возглавил тот же Лебедев. Однако ледовая обстановка в Арктике непредсказуема, и она внесла свои коррективы. Льдину раздавило, и станцию пришлось срочно эвакуировать. Люди были спасены, специальная техника тоже.
Больше попыток использовать дрейфующие льдины в целях разведки не предпринималось.
